Учитель Истории

Проход оказался очень узким, настолько узким, что на первом же его изгибе я чуть не застрял. Приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы продвигаться вперед. Поверхность лаза на ощупь была, как керамика: гладкая, скользкая. Без предварительной подготовки ползти, цепляясь кончиками пальцев и носками ботинок за эти отполированные стенки, в кромешной темноте… Было чертовски тяжело. Клаустрофобией я не страдал, но тут подумал, что в любой момент вполне могу начать. Еще это ружье с собой. Я устал, практически выбился из сил, но медленно, сантиметр за сантиметром, преодолевал тоннель. Инстинкт самосохранения и страх смерти — лучшие анаболики, они толкают вперед похлеще любых соблазнов и обещаний. Длинная кишка, черт бы ее побрал. Трепыхаюсь тут, как черти что… Даже приличные метафоры в голову не лезут. Когда уже конец? Я чувствовал, что поднимаюсь вверх. Вверх, вверх, вверх… Угол наклона все увеличивался, и с каждым градусом становилось всё сложнее перемещать свое тело по направлению вперед. Вдруг мелькнула жуткая мысль, от которой вмиг похолодела кровь: что, если Бабушкин решил напоследок поиздеваться надо мной, направив в заведомый тупик? Нет, он не мог… Это было бы слишком жестоко. К тому же, в лицо подуло свежим воздухом. Воздух! Выход есть! И он близко! Воодушевленный своим открытием, я удвоил усилия и через несколько минут зацепился за край. Сам не помня себя от счастья, яростно замолотил ногами, подтянулся и секунду спустя буквально вывалился наружу.

— Воистину воскресе…

Здесь тоже было темно, хоть глаз выколи. Дрожащей рукой, все еще не веря, что меня больше не сжимают объятия «шкуродера», я извлек из кармана фонарь, нажал на кнопку… Так, все понятно. Еще один каменный мешок. Потолок низкий, даже в полный рост не встать. Дальше придется на четвереньках.

И тут я понял, что больше не могу пошевелиться. Этим последним рывком мой организм исчерпал все оставшиеся и без того немногочисленные ресурсы. Я откинулся на спину, прижавшись затылком к холодным камням, закрыл глаза и погрузился в некое подобие дрёмы. Опасности нет, пульсировал разгоряченный мозг. Опасности нет, отзывалась истерзанная, измотанная плоть. Опасности нет. Больше нет. Что бы там не случилось дальше — я выживу. Я вернусь домой. Десять минут назад меня готовились прикончить, отправить в небытие — а теперь я вне их досягаемости. Достаточно просто больше никуда не идти. Просто отсидеться здесь, пока все не закончится.

А Женя? Он сейчас с Геликом и его бойцами снаружи. Возле деревни. Если повезет, можно их перехватить. Навести силовиков. Но где деревня, где силовики… Где я сам? И где тот Женя, которого я знал и к которому, несмотря на все его чудачества, относился с такой искренней симпатией? Нет его. Как нет и той дружбы, что нас связывала. Он продал ее Юрьеву вместе с самим собой. Нет, нет, нет. Я никуда не пойду. Он выбрал свою судьбу. Добровольно. И это он затащил меня в ад, из которого я только что выбрался. Он и его драгоценный Юрьев. Чертов Юрьев, будь ты проклят. И Ааронов тоже. И громобои. И Женя.

Гори всё огнем. Моя война закончилась.

(десять минут спустя)

— Да чтоб вас всех черти драли!

Я попытался подняться. Получилось только со второго раза. Где здесь выход? Здесь должен быть выход… Я чувствовал легкий сквозняк! Как же тут низко, не распрямиться даже. Ну, Сизов, как только я доберусь до тебя, то лично скручу голову с плеч. И пусть потом кто угодно доказывает, что так неправильно, что нужно было по-другому. До этих говорунов тоже доберусь. Вот оно!

Несколько неплотно подогнанных друг к другу уже порядком подгнивших досок. От них отчетливо веет холодом. Снаружи не пробивается свет, видимо, с той стороны всё надежно замуровано и замаскировано. Но это не страшно. Один удар ноги — и… Ладно, два, три, четыре удара, еще пятый для надежности — и вот он, путь на поверхность! Небо! Облака! Снег! Мороз! Боже, я рад даже морозу! Правда, пальцы рук без перчаток тут же стали немножко коченеть, но ничего, перетерпим. Единственный плюс пещер — если у этих сырых темных нор вообще могут быть плюсы — это стабильная температура. У каждой своя, но всегда неизменная. Круглый год, вне зависимости от месяца, времени суток и погоды. Три-пять градусов, не больше, но и не ниже.

Хотя, это всё лирика, а сейчас нужно сориентироваться на местности.