Учитель истории

Шли годы, многое менялось, но не менялось одно — дело Басро, он не изменил поприщу, которое вывело его в люди. Правда, ныне он не босяк Басро, а князь Басри Бейхами, и поэтому несколько изменилась его специализация, но не клиентура. Специальные агенты Бейхами, а это люди в основном странствующие — такие, как послы, купцы, их проводники, моряки, искатели легкой наживы и отчаянные головорезы, доставляют ему информацию, где подрастают красивые юноши и девушки, которых Бейхами различными способами превращает в товар, в товар очень дорогой, тайный, пользующийся вечным спросом и до чрезмерного потребления не портящийся. При этом, с опытом, Басро сделал еще один очень выгодный для его дела вывод. Оказывается, во все времена много таких, как он, босяков в силу различных причин становились богатыми людьми, нуворишами. И некоторые из этих резко обогатившихся людей, перепробовав многие прелести жизни, страдают патологией ущербного происхождения. Они, то ли для самоутверждения, то ли из мести, то ли просто из любопытства или еще из-за чего-то, мечтают пообщаться с особами из привилегированных каст, с отпрысками потомственных династий, будь то из черной Африки или далекой Сибири. Для удовлетворения этой генной прихоти, этого выравнивания не только материальных, но, что с достатком важнее, и моральных амбиций, идут на любые расходы от деликатных предложений Бейхами, тем более, что можно не только насладить недоразвитое нутро, но и в особых случаях получить политические выгоды и провести удачные спекуляции.

Разумеется, заиметь товар в виде красивой дочери какого-либо князя или царя — дело очень рискованное, дорогостоящее и не всегда удачное. Однако и барыши соответствующие: одна такая операция стоит двух-трех лет обыденной возни, а бывало и два-три года скрываться приходилось, пока не улягутся страсти, пока не откупишься. Словом, любит Бейхами свое дело, и уж весьма богат и немолод, но алчность и азарт не ослабевают в нем, только доход, несмотря на риск и борьбу, влечет его к новым варварски изощренным авантюрам.

Именно Басри Бейхами, пользуясь политической ситуацией, сложившейся между Константинополем и Грузией, вдохновил и организовал операцию по пленению семьи грузинского царя, и главное — дочери царя, и при этом в основном использовал государственный ресурс в виде послов и агентов сыска, сановников и купцов, армию и просто бандитов, и не только Византии, но в большей степени самой Хазарии, на территории которой эта операция проходила.

Не в Саркеле, а в Фанагории, и то, как обычно, через посредников, завладел Басри Бейхами дочерью грузинского царя, и только после этого узнал, что были пленены еще три дочери какого-то крупного хазарского военачальника и были они гораздо краше грузинки, а старшая была просто загляденье.

Загорелся Басри, поскакал вдогонку за караваном, направлявшимся в Итиль, быстро нагнал загулявших наемников в одном из караван-сараев в степи, и по-прежнему, не лично, а подкупив проезжающего грека-купца, за приличные для Хазарии деньги выкупил детей Алтазура. Воочию же увидев старшую, Ану, понял, что дело стоящее, и, заметая следы, проехался по побережью, распространяя ложные слухи, в то время как товар уже ушел морем, и не в византийские порты, где всюду тайный сыск. Ночью, пройдя Босфор, корабль с пленниками причалил к пристани одного из маленьких чудных островов с видом на Константинополь, якобы принадлежавших работорговцу.

От кражи семьи грузинского царя Басри Бейхами ничего не заработал: за них было кому заступиться, чем пожертвовать; грузинский царь пошел на попятную, подписал кабальный договор. А дети Алтазура никого не интересовали, да и нет за их спинами государственно-монолитного народа, вот и потирает Басри огромные ручищи, предвкушая огромные барыши. Не спешит, ищет привередливого покупателя на товар, и знает, что в данном случае как никогда выгоднее трех сестер продать оптом, в одни, такие же, как у него, грязные руки.

И такой покупатель нашелся. Прямо на острове за ничего не подозревавшими сестрами наблюдал смуглый толстяк с перстнями почти на всех пальцах рук. В тот же день хотел «товар» испробовать, однако Бейхами, прожженный торгаш, свой «товар», да тем более такой девственный, как зеницу ока бережет — пробовать нечего, и так видно, краше чуда нет. Деньги вперед — делай, что хочешь. Таких денег с собой не возят. Покупатель согласился: «товар» в Дамаске, сделка состоялась; ожидает девиц презренная участь рабынь.

Как любой базарный торговец в день по десять раз драит каждый помидор, чтоб блестел до покупки, так и Басри Бейхами, притворяясь заботливым опекуном, наседкой носится вокруг трех сестер и их брата. У каждой девушки по две рабыни, их каждый день купают, хорошо кормят, обихаживают, как могут. Словом, живут они, словно принцессы, а чтобы не страдали, им каждый день обещают, что вот-вот за ними прибудет отец или выедут к нему навстречу.