Учитель Истории (СИ)

Но меня уже понесло, я не слышал ничего, кроме своих обвинений.

— Ты знаешь вообще, где я был, когда все это началось? Знаешь, что мне довелось пережить? Знаешь, что я видел? Меня, так, на минуточку, пару-тройку раз чуть не убили. Ты не в курсе, нет? Я тебе сейчас расскажу во всех деталях.

— Не повышай голоса, Филипп, — мягко оборвал меня Сизов. — Смотри, люди на нас уже косятся, а мы тут о таких вещах говорим… Во-первых, о нападении громобоев я сам узнал за два часа до самого нападения. Так вышло. Поэтому первым делом я предпринял усилия, чтобы спасти Женю. Ну а во-вторых, я не бросал тебя. Я ведь сообщил властям, дал указание, как уберечь самых важных жителей города.

— Так то самых важных, — прошипел я. — Каким боком к важным относится заезжий командировочный? Я не важный.

— Что ты говоришь?! — вскинулся он, тут же забыв о своей собственной просьбе вести себя потише. — Как это, каким боком? Как это не важный? Ты мой друг! Ты очень важный человек! Тебя должны были эвакуировать вместе со всеми! Почему за тобой не пришли?

Теперь я понял.

— Ах, вот ты о чем… В этом смысле… Нет, увы, меня они не отыскали.

— Негодяи… Если бы я только знал… Прости меня, Филипп! Мне следовало быть более прозорливым.

Признаюсь, в тот момент у меня отлегло от сердца. Я уж было подумал, что Женя просто махнул на меня рукой в трудную минуту. Но нет, на самом деле он беспокоился. Пусть даже в своей несколько характерной манере… Но все равно, это было важно.

— Вот вы где, — к нам протолкался полусонный Еремицкий, щеголявший огромными мешками под глазами. — Шиз, рад тебя видеть. Судя по виду, цветешь и пахнешь.

— Лев! — Женя бросился обнимать друга, но тот отстранил его и подошел ко мне.

— Ну что, Филиппыч… С тебя коньяк.

Я подорвался с места.

— Все хорошо? Как она?

— Как сказала на съезде мясников коза Маня… Короче, пока никак. Но операция прошла успешно, это главное. Дальше либо по восходящей, либо… Время покажет. Все, что могли, друзья хирурги сделали.

— Хорошо… — я снова сел на подоконник. — А жених ее?

Лев помрачнел.

— С ним пока не ясно. Ему все ребра переломали, одна из костей вошла в легкое… Тяжелый случай. У меня с кумом то же самое… Лежит сейчас в реанимации.

— Я могу чем-нибудь помочь? — вмешался Женя, видя, что его хоть и не специально, но игнорируют.

— Можешь, — подтвердил Еремицкий, подумав. — Первое: нужно к Савельевне зайти. Помнишь, такая тетушка в годах в доме напротив живет? Здесь ее сын. Он в порядке, только нос сломан. Ну, и нога. Нужно дать ей знать, чтобы не волновалась. Сделаешь?

— Конечно! — с готовностью согласился недавний беглец. — А второе?

— А второе, — Лев неодобрительно покосился на меня. — Отведи этого орла ко мне. Здесь от него толку с гулькин х… Нос. Только посадочное место занимает. Пусть проспится. Вот ключи. Да, да, не спорь, Лазарев. Всё, пшли вон.

— Ты что-то хотел мне рассказать, — напомнил я по дороге.

— Да, хотел, — ответил Женя. — Но не сейчас.

— Почему?

— Я смотрю.

— Ах, вот оно что… И как? Впечатляет?

— Я в ужасе…

— Ты ведь уже видел все это? Когда ехал в больницу.

— Видел, — согласился Женя. — Но сначала не обратил внимания. Я думал о другом.

— Ну, смотри сейчас тогда…

— А ты?

— Нет. Не хочу.

Сам я старался глядеть только себе под ноги. После пережитого ночью лицезреть все это еще и при свете дня было выше моих сил. Стояла пасмурная погода, к утру заметно потеплело. Людей на улице было немного, в основном владельцы пострадавших авто. Все прочие, за исключением редких прохожих, отсиживались по домам. В воздухе витал едкий запах плавленой пластмассы и еще чего-то очень неприятного. Из чьего-то окна доносились звуки работающего телевизора: вещали новости. Лаяла собака. На другом конце двора тарахтел эвакуатор, растаскивая загромождавшие проезд битые машины. Вдалеке выла сирена. Я слышал все это, но не видел — и мне было хорошо. Не было нужды ожесточаться еще больше, и так сердце под завязку. К счастью, мой попутчик держал свои впечатления при себе, и если его что-то и шокировало, то он предпочел оставить это при себе.

— Знаешь, — наконец нарушил Женя царившее молчание. — Мне ведь все еще опасно здесь появляться.

— Почему же? — из вежливости поинтересовался я, мысленно чертыхнувшись: кто о чем — а этот о себе любимом. — Громобои разгромлены, в городе их больше нет. Теперь тебе нечего опасаться.

— Как раз наоборот. Насколько мне известно, они напали на город, не дождавшись поддержки своего покровителя. Значит, теперь их единственный шанс снова собраться с силами — это найти оставшиеся сокровища.

— Сокровища, — машинально повторил я уже успевшее набить оскомину слово. — Я уже и забыл про них… Сокровища Юрьевских… Да, возможно, ты прав. Но, насколько мне известно, они отказались от сделки со своим покровителем. Кстати, ты тоже должен его знать. Юрьев — знакомая фамилия?

— Впервые слышу, — ответил Евгений с не очень искренним недоумением.

— Странно. А ведь впервые я услыхал ее от тебя.

— Когда это? Не помню…