Учитель под прикрытием.

Он подошел. Чары – чарами, но отрицать изобретательность шпионов не стоит. Можно, например, читать по губам, а держать двойное заклинание, да еще так, чтобы никто не почувствовал, то рядом творится волшба, слишком сложно даже для него.

- Да.

- Соберите всех. Срочно. В полночь. На нашем месте.

- Эм…

Что за выражение мелькнуло на его лице? Можно было бы прочесть мысли или активировать чар подчинения, но для этого опять-таки придется ослабить защитный экран или снять «зеркальник». Ладно. Он сам говорил о доверии.

- Вам что-то не понятно, Ложечников?

- Н-нет, все понятно.

- Тогда выполняйте. И…

- Понял, - тот попятился, - никому ни слова.

Дверь хлопнула быстрее, чем он успел добавить хоть слово. Да что с ними всеми творится-то? Ладно. Разберемся. Если произошедшее со студенткой Будрысайте их ничему не научило… кое-кого ждет, так сказать, повторение пройденного материала.

Подтянув к себе ежедневник – завел для солидности и чтобы внушить кое-кому ложную надежду на то, что он слишком стар, чтобы по-прежнему держать все в памяти, - он проставил сегодняшнюю дату, нарочно уточнил самое позднее время для начала лекции и записал:

{«Тема факультатива: повторение пройденного и закрепление изученного материала перед экзаменами».}

Вот так. Только мало, кто поймет, какой именно экзамен предстоит сдать его студентам.

***

В свою комнату я попал только за час до отбоя.

Да, вечерок выдался – просто кошмар.

Сначала пришлось тащиться в монастырь Инквизиции, там писать срочные запросы, прося встреч с начальством. Потом беседовать и доказывать уже на словах необходимость этих встреч – работа под прикрытием имеет свои сложности, про тебя просто кое-кто не знает! – затем, наконец, «теплое» общение сразу с двумя равно значимыми для меня людьми, пра Михарем и пра Тимеком. Дознаватель и наставник смотрели друг на друга с подозрением, и вызванные Наблюдающие только подлили масла в огонь. Спора и драки не произошло, но орали мы друг на друга… Я нарушил протокол, я поставил под удар следствие, я мешаю судебному процессу, я занимаюсь не своим делом, я… В общем, я услышал о себе много нового.

Однако, в конце концов, победило упрямство. Арестованный Ной Гусиньский был отправлен в тюремную больницу под присмотр помощника палача, который, как неожиданно выяснилось, заочно обучался в Колледже как раз по специальности целительная магия. Он все еще пребывал в шоке от моего заклятья – за что мне отдельно попало от дознавателя – и не мог адекватно воспринимать реальность. Очнуться ему предстояло в тюрьме и хорошо, если его сразу смогут допросить. А иначе не избежать осложнений и разбирательств со светскими властями. А кого в этом случае сделают козлом отпущения? Правильно, одного энтузиаста, который решил доказать, что следствие идет по ложному пути и за деревьями не видит леса.

В общем, только четыре часа спустя – даже четыре с половиной, учитывая, что нам пришлось прерываться на вечернюю молитву и трапезу, как предписывал устав монастырской жизни – все формальности были улажены. Я написал последнюю объяснительную – на сей раз для наряда дневной стражи, который все это время охранял арестованного вместо того, чтобы патрулировать улицы. В результате они опоздали на вечернее построение, и мне пришлось сопровождать еще и их, для беседы с капитаном стражи. Тем самым, кстати, капитаном, который пару дней назад провожал меня в морг.

Короче, до своей комнаты я еле дополз. Меня почему-то знобило, а удивленные и сочувственные взгляды встречных раздражали. Потом только понял причину – порванная куртка, заляпанные грязью штаны, листья и веточки в волосах… и обрядовый кинжал, который я не сунул в ножны, а просто запихнул за пояс.

Кое-как раздевшись, я рухнул на постель, проваливаясь в беспокойный сон. Меня куда-то волочило, дергало, я то проваливался в прорубь, где полуразложившиеся лоскотухи* с торчащими ребрами и оголенными костями рук хватали меня за всякие интимные места… то вдруг оказывался на дыбе, причем вместо веревок были раскаленные цепи, а лежал я на железном листе и к боли растягиваемых суставов добавлялась боль от ожогов. Кошмар, короче. В довершение всего, когда я был готов признаться во всем, что угодно, лишь бы это закончилось, явился пра Михарь и начал танцевать краковяк** в обнимку с нашей библиотекаршей, причем ламия кричала мне, чтобы я вставал и не валял дурака.

(*Лоскотухи – разновидность водяниц, по новой классификации относятся к нечисти, питаются утопленниками. Прим. Згаша Груви.

** Краковяк – здесь залихватский народный танец, сопровождаемый прыжками. Прим. авт.)

Крик. И стук. Нет, это уже наяву, а не во сне.

Стучат в дверь.

- Мастер Груви! Мастер Груви, вы там?

Это они мне? На голос Змеи Особо Ядовитой не похоже. Девушка.

- Мастер Груви?

- Да, я мастер Груви, - выпрямился, обнаружив, что во сне скинул одеяло и подушку на пол.

- Откройте, мастер Груви! – басовитого звона в голосе прибавилось. – Это срочно!

- Сейчас ночь…

- Откройте!