Учитель поневоле. Курс боевой магии

– Пойдемте. – Женщина мягко взяла меня за руку. – Где вы живете?

– Ко мне нельзя, у меня ключей нет…

– А ваши родители? – все с той же спокойной улыбкой вновь спросила она.

– На Комсомольской…

– У меня машина тут рядом, я вас довезу.

Тараканы обеспокоенно засуетились, спрашивая, можно ли доверять первому встречному. Но я была так убита всем случившимся, что плюнула на предосторожности и здравый смысл.

– Большое спасибо…

В маленькой дамской машинке было тепло и сухо. И мне сразу же стало стыдно, потому что ручьи дождевой воды, стекавшие с меня, казались бесконечными. Но женщине словно было все равно. Она включила печку, и мы тронулись. Медленно и осторожно она лавировала по плотно забитым жестяными лошадками улицам, везя меня домой. Мы молчали. Странно, я думала, она будет меня расспрашивать. Но нет, женщина молчала, сосредоточенно наблюдая за дорогой.

У моего дома машинка замерла.

– Иди домой. Порадуй своих родителей, – мягко улыбнулась она, переходя на ты.

Я начала открывать дверь:

– Спасибо. Даже не знаю, как вас благодарить.

– Ну что ты, – отмахнулась она. – Своим нужно помогать.

Я дошла до подъезда и, только оказавшись под козырьком, скрывшим от дождя, вдруг осознала ее слова.

«Своим нужно помогать». Но кому – своим?

Оглянулась, чтобы спросить, уточнить. Но машинки не было. Успела уехать, а я даже не заметила. Странно это…

Набрала номер родительской квартиры и с замершим сердцем начала вслушиваться в гудки.

– Кто там? – вопросил домофон уставшим маминым голосом.

– Мам… Это я, Варька, – голос отказал моментально, успевшие высохнуть слезы вновь открыли шлюзы. Всхлипнула и попросила: – Открой дверь, а то тут дождь… идет.

Дверь дзынькнула, приглашая войти. На ватных ногах я поднялась на второй этаж и нос к носу столкнулась с мамой. Она круглыми глазами смотрела на меня. Я на нее. Молчание затягивалось. Где-то выше лязгнула дверь, и эта незначительная деталь словно послужила толчком, привела нас в чувство. Мама бросилась ко мне, обняла, всхлипнула, сдерживая слезы.

– Живая… Варька, живая!

Меня затянули в квартиру.

* * *

Я успела согреться чаем с малиной, отнекиваясь от любых маминых вопросов. Но она, что удивительно, не особо и приставала. Просто смотрела на меня и смотрела.

Ну а потом я поняла, почему она молчала.

Папу ждала.

Он вернулся с работы и первым делом отвесил мне нехилый подзатыльник.

– Па-ап! – обиженно завопила я, в принципе соглашаясь, что заслужила.

– Не папкай мне тут. Где шлялась?

Вот он – настоящий мужчина. Идеал. Всегда разговоры по существу. Мужик сказал, мужик сделал. И мы за ним, как за каменной стеной.

Вариант – рассказать правду и только правду и загреметь в белые хоромы с синими таблеточками на неопределенный срок. Тараканы возмущенно засопели. И я вместе с ними. Нет, говорить правду нельзя. И врать нельзя, папка быстро меня раскусит, он в этом деле мастак.

– Вы, правда, не сердитесь на меня. Я работу нашла, очень хорошую. За границей. – И чуть себе язык не прикусила. С моим знанием иностранных языков только экзотической танцовщицей быть или массажисткой. – Все легально! – поспешила добавить, потому что папа нахмурил брови. – Я учителем работала. По специальности.

– Ты ж не закончила.

Он взял стул и сел напротив меня. Прямо как на допросе. Жуть.

– Да… Но им диплом не важен был. Группу студентов нужно было срочно подтянуть.

– Подтянула?

– Ага, – тоскливо вздохнула и потянулась за сдобной булочкой. Настоящий хлеб! Как же я от него отвыкла. Никаких диет больше! Только нормальное человеческое питание.

– И вернулась?

– Угу…

– А вещи где?

Он не отстанет. Чует, что недоговариваю. Эх, была не была!

Поджала губы, посмотрела на него, вспомнила, что там, в академии, остался почти любимый Роднес и не менее «почти любимый» Пушок. Выдавила слезу, которая с чего-то вдруг решила противиться, и заныла:

– Меня огра-абили.

Мама ахнула, папка нахмурился еще сильнее.

– Ограбили, значит, – себе под нос пробормотал он. – Ну ладно, а чего в полицию не заявила?

– Связываться не хочу. – Я многозначительно посмотрела на него.

Он закивал, вспомнив нехорошую историю с Лысиком. Я же тогда крайней и осталась. Вылетела из учебного заведения, как пробка из бутылки с шампанским, ни ответа ни привета от наших доблестных сотрудников так и не получив.

– Горе ты луковое. – Мама потянулась за моей чашкой, встала, чтобы налить еще. – Что теперь делать-то будешь?

– Попробую вернуться на работу.

Папа хмыкнул, мама вздохнула. А я вновь уткнулась в чашку.

И уже ночью, засыпая на диване, я думала, как странно все обернулось. Вроде бы живешь-живешь, а потом – бац, и ты в другом мире. А там чудеса, магия… И кажется, что наконец-то нашел свое место, понял, что жизнь готовила. Но нет, только привыкаешь, только все налаживается, и тебя разворачивает на сто восемьдесят градусов.

Я тихонько прошептала заклинание, ища отклик магии в окружающем пространстве. На моей ладони нехотя засветился крохотный огненный шарик. Все же я маг. Слабый, но маг, что бы там ни говорили. И та женщина, что сегодня мне помогла, тоже. Не все потеряно. Буду искать выход и, рано или поздно, найду его.