Учитель (СИ)

Взбежал по лестнице, дернув двери, оказался в холле и узнав где находится нужное мне, завертел головой, ориентируясь куда идти. Определившись с направлением, нацепил на кроссовки бахилы и, осторожно переступая ногами по недавно помытому, остро пахнувшему дезинфекцией полу, направился к своей принцессе.

На входе в хирургическое отделение меня встретил полицейский пост. Попросив мой паспорт, молодой паренек в неуклюже сидящей, мешковатой форме, поинтересовался к кому я иду. Я назвал.

— Эта гражданка проходит как свидетель, — напрягся полицейский. — Доступ к ней ограничен и вашей фамилии нет в списке.

Он вернул мне паспорт, и я от растерянности уже было собрался поворачивать назад, но что-то во взгляде охранника меня озадачило. В некоторых делах я сильный тугодум. Что есть, то есть.

Хм.

— Проверьте, пожалуйста, еще раз, — я вернул полисмену свой документ, вложив туда красненькую банкноту.

— Да, — деланно удивился тот. — Действительно, есть ваша фамилия.

Купюра стремительно исчезла из паспорта, открыв мне все двери и запреты.

— Палата номер семнадцать, — подсказал ставший удивительно вежливым охранник. — На входе в нее есть еще пост, вы скажите, что я вас пропустил.

— Спасибо, — поблагодарил я его и пошел по ярко освещенному коридору в указанном направлении.

Второй охранный пост я увидел издали. Крупный, можно даже сказать огромный полицейский с крайне «широкой» костью сидел на лавочке у входа в нужную мне палату и с вожделением смотрел на запакованную шаурму.

— Мне… — начал было я, указывая то на видневшегося вдали первого полицейского, то на вход в комнату.

— Проходите, — махнул мне рукой толстячок, покосившись на мой букет. — Только недолго!

— Конечно-конечно, — зашептал я, толкая дверь.

Сердце бешено колотилось.

Небольшая одноместная палата. В углу бормочет небольшой пузатый телевизор, в другом — тихонько гудит холодильник. Рядом дверь в туалет. Посреди кровать и тумбочка, на которой в вазе стоят уже чуть повядшие цветы. Не розы.

Бледная Валерия, закутанная в одеяло, сидевшая на краю кровати, выглянула из-за телефона, находившегося у нее в руках. Увидела меня.

— Димочка, — радостно сказала она, убирая гаджет в сторонку. — Я так рада, что ты пришел!

Внутри меня сладким, теплым, липким медом растекалась истома.

«Димочка».

Как давно я не слышал от нее такого. Настолько давно, что я был готов броситься ей в колени и целовать их, в благодарность за такое обращение.

— Привет, Лерочка, — мои губы растянулись в улыбке. Протянул ей цветы. — Вот, держи. Твои любимые.

— Ты помнишь, — мило посмотрев на меня, взяла букет из моих рук. — Так приятно, спасибо, Мить.

Присел рядышком на краешек кровати, восторженно заглядывая ей в глаза. Мы поболтали обо всём и ни о чем, она поблагодарила за спасение и вообще за всё. За то, что я такой есть.

Я достал белую пластинку импланта, начал крутить её между пальцев. В горле пересохло от волнения.

— Лера, — охрипшим голосом начал я. — А может… ты… мы… снова?

Улыбка сошла с ее губ, глаза потухли.

— Нет, Дим, — девушка покачала головой. — Снова не будет.

Она отвернулась. Волосы водопадом рассыпались по плечам.

— Ну почему? — в груди всё рухнуло куда-то в пропасть, но я не мог остановиться. Я думал, я надеялся, что смогу уговорить ее. — Ведь у нас всё было хорошо. Ведь мы были счастливы.

— Были, — чуть слышно произнесла она. — Но всё в прошлом. И давай больше не будем к этому возвращаться. Чтобы не ссориться. Пожалуйста.

Я молчал. Я крутил ослепительно белый зародыш боевого импланта. В голове было пусто.

— Не обижайся, — не глядя на меня попросила Лера.

— Ладно, — ответил я. — Ладно.

Поднялся, убирая прямоугольник концентрированных инопланетных технологий обратно.

Молча — сил не было сказать «прощай» — вышел из палаты.

Толстяк-полисмен усиленно жевал шаурму и только кивнул мне, когда я прошел мимо. Длинный коридор пульсировал белым, сердце стучало, во рту стало горько и противно. По спине тёк противный холодный пот. В глазах стало темно, и я, не заметив, столкнулся с каким-то мужчиной, шедшим по коридору.

— Извините, — я обернулся, глядя ему в след.

— Ерунда, — бросил он, не оборачиваясь, поправляя рукой букет. Букет алых роз. На его плечи наброшен белый медицинский халат, лысина отражает потолочные лампы.

Столкновение взбодрило меня, и к выходу из отделения я подошел уже в более-менее адекватном состоянии.

Полицейский на посту, аккуратно сложив руки на стол и устроив сверху голову, спокойно дремал. Я хотел было растолкать его, чтобы отметиться об уходе, а потом подумал: «Да какого черта? Это его проблемы».

И пошел на выход.

Но тут же вернулся к столу. Что-то смутило меня. Я еще не понял что, но мозг сигнализировал: не порядок. Развернулся на полицейского.

Вот оно.

Капелька крови на полу. Прямо под охранником.

Наклонился, ощупывая уже мертвое тело. Тоненькая дырочка в сбоку, напротив сердца. Убийца был опытен и ему хватило всего одного удара, чтобы навсегда усыпить этого нескладного пацаненка.

Бегу обратно, к Лере.