Учитель учителей. Избранное

Порядок делает школу духовной мастерской, похожей на типографию, где книги умножаются с такой скоростью, изяществом и правильностью орфографии, которая граничит с чудесным, чему нельзя было бы поверить, если бы это не было общеизвестным. С той же говорю я, легкостью, быстротой, изяществом и верностью в школах должно умножаться знание и запечатлеваться в чувствах и умах мудрость…

Чтобы освободить школы мудрости от всякого нестроения, я попытаюсь привести все [из чего они состоят] в точный порядок таким образом:

вещи, подлежащие преподаванию и изучению;

лица, которые призваны учить и учиться;

орудия обучения: книги и т. п;

места, которые должны быть предназначены для обучения;

время, которое должно быть установлено для занятий;

сами работы;

перерывы и вакации.

Три главных правила для того, чему следует учить и учиться.

Во главе этого отдела следует поставить требование, чтобы учили и учились, предлагали и осуществляли: первичное – раньше остального; более важное – раньше менее важного; имеющее связь – одновременно.

Первичным является чувственное по сравнению с интеллектуальным, последнее по сравнению с откровенным; целое по сравнению с частями; и простое по сравнению со сложным.

Более важное есть человек – перед другими созданиями, душа – перед телом; равным образом духовные вещи – перед телесными, небесные – перед земными, вечные – перед временными и, следовательно, благочестие – перед образованием нравов, нравы – перед наукой и т. п.

Целое изучается раньше частей, потому что оно больше их (ибо всякое целое больше своей части) и поэтому скорее входит в соприкосновение с чувствами и сильнее на них отпечатлевается. Большой предмет виден даже издали, а малые – только тогда, когда к ним подойдешь ближе и когда их рассматриваешь один за другим. Далее: целое есть одна вещь, частей – много, а одну вещь можно постигнуть легче и скорее, нежели многие. То же правило имеет место и по отношению к роду и виду; ребенок легче выучивается узнавать дерево, нежели определять виды деревьев. Следовательно, «целые» вещи, т. е. роды, должны быть самым первым предметом учения и обучения, и только за ними должны следовать части и виды так, чтобы знание отдельных и специальных вещей (индивидуумов) составляло высшую ступень человеческой мудрости…

Простое также должно предшествовать сложному: оно изучается легче. Мальчик, например, скорее выучивается писать и произносить десять цифр, нежели различные соединения чисел до бесконечности. Также и двадцать пять букв изучаются легче, нежели составляемые из них многие тысячи слов. Так как при общем изучении языков, наук, искусств, знаний, мудрости, наконец, даже самого благочестия выступают известные простые вещи, из соединения и различного распределения которых происходит все разнообразие материала (почему они и называются началами или элементами тех знаний), то эти начала, если только они везде надлежащим образом предпосылаются, дают удивительно ясный, легкий и приятный метод обучения и изучения.

Святое правило метода – изучать более важное прежде менее важного.

Но этому методу придает мудрость и освещает его то золотое правило, чтобы преимущественным, более важным и занимались преимущественно. Счастлива та школа, которая учит ревностно изучать и делать хорошее, еще ревностнее – лучшее, всего ревностнее – наилучшее.

Наконец, метод будет сберегать труд через соединение параллельно идущих вещей, т. е., например, если параллельно будут изучаться и письмо и чтение, познание и их наименование, если, следовательно, будут совмещаться понимание, деятельность и правильное употребление речи. Таким образом, обучение надобно всегда вести по всем этим пунктам к следующей ближайшей ступени.

Порядок, касающийся лиц.

Порядок, касающийся лиц, водворится в школе от распределения учащихся в зависимости от возраста и успехов по отделениям или «классам». Класс, следовательно, есть не что иное, как соединение в одно целое одинаково успевающих учеников, для того, чтобы легче можно было вести вместе к одной и той же цели всех, кто занят одним и тем же и относится к обучению с одинаковым прилежанием.

Семь классов пансофической школы.