Учителя Гурджиева

-- Дело в том, что они не учатся специальным ремеслам. Обычно они обучаются чему-нибудь у каждого учителя и одновременно учатся такому мастерству, которое может оказаться для них весьма полезным, если их отсылают куда-нибудь учредить аванпост, через который учение проходит дальше. Учитель передает ученику бараку, которую он сам получает от своего учителя. Эта барака воздействует на ученика воздействует на ученика в соответствии с временем, местом, потребностями и обстоятельствами, в которых он находится. Если барака должна оказать особое действие на то или иное лицо, тогда возможно, что это воздействие скажется, только если ученик будет в особом географическом районе и в определенной временной связи с учением.

-- Все ли учителя проходят сквозь это?

-- Существуют разные учителя, занятые разным... Их обучение зависит от того, чем они потом будут заниматься.

-- Чему обучался Гурджиев у вашего Учителя?

-- Вы спрашиваете меня о мнении. Мнения, ни на чем не основанные, есть ничто. Он изучал небольшой отрывок из "Мантик ут Майтюр7 ("Парламент птиц7) Аттара вместе с "Хадика ут Хакика7, Санзи, которую он принес с собой.

-- Как изучались тексты?

-- Путем постоянного чтения, так что постепенно усваивались разные уровни смысла. Они читались не для того, чтобы "понять7 их (в вашем словоупотреблении), а чтобы погрузиться в самую суть своего сознательного существа и внутреннего "я7. На Западе люди интеллекта учат, что для того, чтобы извлечь пользу из чего-либо, вы должны понять это. Суфийское учение не может опираться на таккую грубую вещь, как эта ваша поверхностная способность. Барака просачивается внутрь, часто независимо от вас, и ее нельзя заставить ждать на пороге до тех пор, пока ваш "интеллект7 позволит ей проникнуть в разжиженной форме.

-- Существуют ли какие-нибудь специальные упражнения для такого чтения?

-- Иногда. Они могут выражаться в повторении фраз из текста, который вы изучаете, или фраз, которые дает вам учитель.

-- Не помните ли, какая фраза была у Гурджиева?

-- Не могу сказать. Я знаю только, что ему блыла дана фраза из Газали, над которой он должен был размышлять. Это была цитата из Пророка: "Люди спят; когда они умирают, они пробуждаются7. А также отрывок, гласящий: "Всякий, кто думает, что понимание Божественных вещей основано на строгих доказательствах, сузил в своих мыслях широту милосердия Божьего7 (Газали. "Освобождение от ошибки7). В качестве молитвы была фраза: "Господи, будь милосерден к нам7. Были ли какие-нибудь другие упражнения, связанные с повторением, я не могу сказать, ибо, когда человек в состоянии созерцания, кто, кроме Шейха, может сказать, какие упражнения от выполняет?

-- Могу я спросить вас, почему Шейх Даул посоветовал мне остановиться в Кудсе и изучать жизнь Иисуса? Я смог пробыть там только месяц, а это недолго. Я не усвоил урок, хотя и сделал для себя некоторые усилия. (Я рассказал о "Деяниях Иоанна7).

Кармани выслушал меня равнодушно: "Откуда вы знаете, сколько времени вам нужно работать над чем-либо, прежде чем вы извлечете из этого пользу? Скрыто ли в вашем уме что-либо, говорящее вам, что знание требует определенного минимума времени? Разве вы измеряете бараку по времени или по глубине? Или -- ярдами? Может быть, времени достаточно, а может быть, и нет, -- об этом вы должны спросить у Шейха Гассана Эффенди в Кудсе и да сопутствует вам любовь7, и он снова склонился над своей работой.

Глава 5.

ШЕЙХ ХАССАН ЭФФЕНДИ

Вновь очутившись в Иерусалиме, я отыскал своего друга в Туристической полиции и спросил, как найти Шейха Хассана.

-- Каждый день в мечети Омара, а вечером в Завьях Хинди, что возле ворот Ирода. Но он не из тех, что отвечают на разные вопросы. Он ученик великого Мухсим Шаха -- наследника мантии самого Султана Фатиха. Разыщите его обязательно, но будьте осторожны!

Я не не мусульманин, и поэтому не мог войти в мечеть Омара. Я расположился в Завьях Хинди, в доме отдыха индийских паломников. Я оставил там письмо, объяснив свои причины очень обстоятельной индийской даме, говорившей по-английски. Она заверила меня, что Шейх получит письмо.

Я прождал несколько дней. Посланник принес ответ, написанный по-английски: "Вы хотите меня видеть, но что заставляет вакс предполагать, что я хочу видеть вас?7

К этому времени я уже понял, что это -- классический суфийский прием обескураживания случайных исследователей отталкивающей грубостью. Я ответил: "Желание пополнить мое знание заставляет меня делать это7.

Пришел ответ: "Можете ли вы использовать знание?7

Я ответил: "Еще нет, но стремлюсь к этому7.

Ответ: "Приходите в Завьях на закате солнца7.

Я пошел.

Хассан Эффенди сидел во дворе в тени апельсинового дерева. Слева, позади, сидел ученик. Шейх был явно преклонного возраста, однако лицо его было гладким и без морщин, глаза проницательные, а руки крупные и грубые. На нем было белое одеяние Сауди и розовый с золотом головной убор ордена Накшбенди.

Он вежливо осведомился о моем здоровье и замолк.

Я изложил цель моих поисков.