Учителя Гурджиева

Пересекая афганскую границу, я почувствовал, что внутри что-то действительно сдвинулось. Гурджиев упоминал Афганистан, Бухару, Аму-Дарью, Гиндукуш и Карфиристан, как имеющие жизненную важность. Я знал, что нахожусь на родине традиции.

Глава 13.

ШЕЙХ МОХАМЕД ДАУД

Кандагар оказался знойным; пыльным и гостеприимным городом. Шейх Дауд был владельцем чайханы рядом с Гробницей плаща Пророка, и он сердечно приветствовал меня, устроив жить вместе со своим сыном. Я передал ему послание из Багдада, и его бородатое лицо стало серьезным.

-- Брат, ----- сказал он веско, -- знай, что путь, который ты избрал, долог и труден. Ничто, кроме полного подчинения твоему учителю, не приведет тебя через трудности, которые ты встретишь. Абсолютная и неуклонная вера в него и доверие к нему, -- твои едирнственные руководящие линии. Любое колебание или негативная реакция будет не только мешать, она породит сомнение, которое затуманит твое понимание.

Забудь теперь о Гурджиеве. Это учение не для тебя. То, что теперь устарело, ничего не даст. Учение, предназначенное для передачи в специальное время, продолжае6тся только до тех пор, пока не наступает перерыв для начала другой стадии. Когда начинает действовать новая стадия, тогда старое учение становится бесплодным и выживаютт лишь органические обломки, которые могут быть воплощены в новой фазе. Даже если бы ты сумел удержаться за эти фрагменты, это не помогло бы тебе, ибо вся структура изменилась, а связь между факторами потерпела тонкое переустройство. У Гурджиева было что сказать -- и он это сказал. В тот момент его фрагменты были в одной сфере, теперь -- в другой. То, что существует на Западе, основанное на его учении -- основано на том, что он делал и говорил, а не на том, что он знал. Это учение стало скорее способом существования, а не путем.

-- Можно ли извлечь пользу, следуя этому учению?

-- Только в той степени, что оно дало тебе стимул к поискам более высокого сознания и напомнило, что есть другая сфера существования. Что же качается помощи тебе для достижения этой сферы, то здесь оно бессильно.

-- Если это было чистой аллегорией, полезно ли искать объяснения? -- спросил я.

-- Тебе не удастся поразить меня тем, что ты полностью лишен разума, -- посследовал уничтожающий ответ. -- Тем не менее вопросы твои показывают любопытную незрелость мысли.

Что вдохновляет тебя на то, чтобы рытьчя в устарелом учении? Предположи, например, что Старик в книге "Все и вся7, на самом деле -- пророк Магомет, а его внук Хуссейн представляет сабою Имама Хуссейна, внука Магомета. Куда тебя это приведет? Не лучше ли будет начать с того, чтобы знать эти факты и использовать их для своего руководства, чем тратить время и энергию на то, чтобы с трудом продвигаться среди вещей, -- чтобы раскрыть их и не суметь использовать в контексте более ранней деятельности Гурджиева.

Не хотел бы ты еще знать, что орган Кундабуфер, упоминаемый Гурджиевым, состоит из двух персидских слов: кунда -притуплять и фарр -- великолепие, блеск. Объединенное таким образом слово является техническим термином, обозначающим притупление восприятия себялюбием, и напыщенностью. Сколько времени понадобилось бы, чтобы понять, что это значит и как применяется? Ты хочешь забыть аллегории и сложности, которые были нужны прежде, и внимательно изучать основную линию традиции, в той степени, в ка4кой она тебе теперь доступна. У тебя нет времени, чтобы тратить его на академическое исследование или интеллектуальную оценку полуистины. Если ты будешь беспокоиться по поводу аналогии этой вещи, ты будешь питать собственные неврозы. Если именно это удовлетворяет тебя, тогда следуй этому, и да сохранишь ты свое здоровье.

Мой собственный учитель -- Дил Бар Хан Хунули -- учил Гурджиева. Я знаю, чему он учил его. Хочешь ли ты, чтобы я обучал тебя тому, что ты сможешь больше применять? Иили ты выбрал путь развития, который органически созвучен развивающемуся космосу, в котором человек находит свою реализацию? Оба пути открыты для тебя, но ты можешь следовать только одному. Я пошдю тебя в Пешавар, если ты готов, а оттуда ты будешь странствовать один.

-- Шейх, -- ответил я,-- я готов. Мое единственное намерение -- посвятить себя учению в надежде вытащить свое сознание из трясины и развить себя. Я отправился в путь, чтобы следовать Гурджиевуя, но сейчас я готов следовать тому пути, который дает мне надежду на сознание.

-- Очень хорошо. Повидай Ахмада Мустафу, кузнеца в Пешаваре. Скажи ему, что ты пришел приветствовать Шейха ул Мамайкха, и он дает тебе совет. Помни, путь труден, и если ты споткнешься, спасти себя сможешь только сам. Не жди никаких чудес, но знай, что в конце лежит глубокое, постоянное сознание. Ишк Башад!