Учительница в школе для маленьких магов (СИ)

Горечь этого осознания вырвала тяжелый вздох из моей груди. Алессандро, поняв это по-своему, спросил:

— Плохо?

— Нет, — покачала головой я. — Просто не могу понять, что ж со мной такое происходит. Сейчас… Отдышусь и станет лучше. Спасибо, ты действительно меня спас. Ощущения такие, будто из меня вырвали какого-то паразита. Наверное, так люди себя чувствуют после операций, когда у них удаляют опухоль… Не знаю, не пробовала.

— Надеюсь, и не попробуешь, — усмехнулся Алессандро. — Лучше будь здоровой. Но нам, пожалуй, пора возвращаться.

— Да, — согласилась я.

Подвал хотелось покинуть как можно скорее. Меня словно что-то толкало прочь, убеждало как можно скорее покинуть неприветливое здание. И я посчитала, что, в самом деле, не стоит спорить со своими внутренними ощущениями, особенно в подобной ситуации.

Подальше от мертвой леди Бельтейн, наконец-то обретшей свободу, от подземелий…

В узком коридоре, что вёл отсюда прочь, было неожиданно холодно. Алессандро предложил мне свою одежду в качестве накидки, но я отрицательно покачала головой, отказываясь от его помощи. Нет, нельзя сказать, что я не хотела её принять или что мне неприятно его внимание, почему же? Напротив! Просто я ощущала, что не стоит сейчас поддаваться соблазну. Интуиция требовала немного подождать, дать и себе, и мужчине время. Потом приму и накидку, и его дружбу, и, может, что-то большее в том числе. А сейчас мне надо стабилизироваться, разобраться в себе и наконец-то втянуться в работу.

Снаружи всё также царила тьма. Небо заволокло чёрными тучами, и ни звёзд, ни луны не было видно. Хотелось зажечь факел или магический огонек на руке, чтобы разогнать кромешный мрак, но я решительно отказалась от этой мысли. Лучше не выдавать себя.

Не так уж мне хочется света.

Алессандро во мраке нашарил мою ладонь и осторожно стиснул её, словно пытаясь приободрить. Почему-то в этом прикосновении мне почудилось что-то большее, чем просто поддержка. Он как будто… прощался.

Сначала я велела себе выбросить глупости из головы, решила, что мне просто почудилось. С чего бы это ему прощаться?

А потом поняла, что моё предчувствие было вовсе не глупым, а очень даже правильным. Не зря я испугалась поначалу, наверное, не следовало позволять разуму взять над собою гору, потому что не к чему здесь быть разумной.

Вспыхнули один за другим огоньки вокруг нас. А потом вокруг ног полыхнуло магическое кольцо, круг диаметром, должно быть, метра в два, из которого, как вдруг остро осознала я, без дозволения не выйти. Алессандро пошатнулся, потом тяжело вздохнул. В неверном магическом свете можно было различить, как на его лицо опустилась безжизненная маска, словно он прощался со свободой уже сейчас, заранее.

Я всё ещё не понимала, что происходит. Только рассмотрела, что нас окружило сразу больше десятка людей.

От круга отделилась одна фигура. Света хватило, чтобы рассмотреть лицо, и я узнала Тердоро Раньери, Тёмного Лорда. Он выглядел весьма грустным, но приговор из его уст прозвучат четко и без лишних сантиментов:

— Алессандро Ренци, леди Марианна, вы задержаны по подозрению в использовании запретной магии и попытке привлечь к делу черные силы Бездны.

Я не совсем понимала, что же значит это обвинение, но сердце болезненно забилось в груди, показывая: вовсе ничего хорошего. И Алессандро, поспешивший отстраниться от меня, был тому подтверждением.

— Любое оказанное вами сопротивление будет подтверждением вашей вины, — продолжил Теодоро, с каждым словом мрачнея всё больше. — В ваших интересах сдаться.

У меня были тысячи вопросов, но я не озвучила ни один из них. Просто не успела, потому что Алессандро первым перехватил инициативу.

— Я сдаюсь, — твердо промолвил он, — и признаю, что использовал запретную магию, но использовал её в светлых целях.

Теодоро на мгновение закрыл глаза. На его лицо словно легла печать усталости и тоски. О да, он понимал, что Алессандро никому не желал вреда.

Беда в том, что этот факт ровным счетом ничего не мог изменить.

— Вам известна процедура, лорд Ренци, — сухо проронил Тёмный Лорд, справившись со своими чувствами, и старательно оттолкнул прочь любые эмоции, что могли бы выдать его тёплое отношение к Алессандро.

Кажется, Ренци работал на него до того, как попал в эту школу. Должно быть, они близки, наверное, даже друзья.

А теперь один вынужден арестовывать другого.

— Я понимаю. У меня не было другого выхода, — холодно отрезал Алессандро. — Но также я хочу сделать официальное заявление касательно леди Марианны. Она не участвовала в магическом ритуале и не применяла запретную магию. Как гостья из иного мира, она в целом не осознавала, что видит перед собой, потому не могла донести в соответствующие органы, что я замышляю использование чёрной магии. Я использовал леди Марианну как балансера, использовав магию внушения. Она ни в чём не виновна.

Мне хотелось выкрикнуть, что Алессандро наговаривает на себя. Зачем набирать на голову лишние преступления? Он ведь этого не делал!