Учиться жить, учиться выживать! (СИ)

— Нет, мальчик, как мальчик. Была бы в нем сила, почувствовал бы. Луиза о его отце никогда не говорила. Я спрашивал, а она как будто боялась говорить. Судя по ребенку, в нем эльфийская кровь была. Простите, а что случилось?

— Да ничего, просто сила у него обнаружилась немалая. Выброс произошел. Вот, выясняем, откуда. Спасибо вам. С мальчишкой увидеться не хотите?

— Зачем? Он просил меня не отдавать его, с собой взять, а как? городок у нас маленький, обсуждать бы стали. Матушка бы разозлилась, ему бы жизни не было. Да и чужой он мне. Совсем.

— Хорошо, господин Кориж. Можете возвращаться домой. Вам эту поездку компенсируют. Вот записка. Стражник, отведите господина мага к казначею, а потом на портальную станцию Переход за счет казны в Ош. Вы маг, так что дважды переход вытерпите свободно. Всего хорошего!

Стивена вывели из кабинета.

— Ну что, От Стивена ничего не услышали, кроме того, что отношения с Луизой у мальчишки хорошие были. Так что надо, что бы он ее признание сам прочел. Для этого у нас четыре года есть.

— А Стивена этого, зачем отпустил? Вдруг он его увидеть захочет?

— А мы ему про него напоминать не будем. Он для него один из череды предателей. Не взял с собой, он его просил, а тот не взял. Молвы людской побоялся. Ладно, в приют отвел, не бросил на улице. Поехали в твой приют, пока настроение есть!ул.

Глава 3

Лорен.

Приходил в себя он долго. Болело все тело, больше всего голова. В груди, там где он почти всегда ощущал теплоту, была дыра. Черная, холодная дыра. Это пугало. Старый колдун Маврисий в гильдии говорил, что у него сила есть, но показывать ее нельзя, иначе маги утащат в приют. Оттуда одна дорога, на границу с тьмой. Воевать с темными тварями, пока или не выгоришь, или тебя не убьют. Выгоришь, тоже не проживешь долго, умрешь через пару лет. Маги без силы не живут. Неужели он все-таки выгорел?

Очнулся непонятно где. Потолок и стены тоже белые, как в камере смертников. Шевельнулась паника. Неужели дали в себя прийти и все равно повесят? Раз выгорел, он уже не маг! Попробовал шевельнуться, не вышло. Руки и ноги привязаны к железной кровати. Не встать, не пошевелиться. А встать надо организм требует. Он попробовал повернуть голову, тут же кто-то подошел.

— Очнулся? — Спросил грубый голос.

— Да, мне, мне нужно… — дальше говорить было стыдно, боялся показаться окружающим жалким.

— Что нужно? — тот же голос.

— Отойди, амбал! — женский голос — Что по твоему нужно после двух суток в беспамятстве. Сейчас, помогу.

— Не надо, я потерплю.

— Терпила нашелся. В кровать наделаешь, как младенец! — Женщина откинула простыню, оказалось, что на нем нет даже рубашки. Стало стыдно. Но женщина спокойно поднесла к его органу какой-то сосуд и сказала:

— Давай, хочешь же! Стеснительный нашелся! Ладно, пусть так постоит, в конце концов, не вытерпишь!

Устроила сосуд между ногами и отошла. Через пять минут он действительно не выдержал. Женщина тут же вернулась, Забрала сосуд и накрыла снова простыней. Хотелось есть. Что-то загремело в отдалении. Женщина вновь подошла, положила на грудь еще одну салфетку и спросила: — Есть хочешь? Сейчас покормлю.

Села рядом на стул, в руках тарелка. Рот наполнился слюной, он сглотнул. Ко рту приблизилась ложка с каким-то варевом. Думал — каша, оказался какой-то полужидкий суп. Съел всю тарелку. Решился спросить.

— Где я?

— В лечебном отсеке специального приюта для магов. Ты почти себя выжег. Восстанавливаешься.

— А разве можно восстановиться после выгорания?

— Так ты не совсем выгорел, что-то осталось, да и подпитали тебя. Так что восстановишься.

— А почему я магии не чувствую?

— Так блокираторы на тебе одеты. Чтобы снова чего не учудил. Поэтому надели и привязали.

— И отвязать нельзя?

— Придет Главный маг и ректор, осмотрят и решат. Мы только команды выполняем.

— А мужик кто?

— Какой?

— Тот, что голосом грубым говорил. Вы его Амбалом назвали.

— Стражник. Ты бы поменьше болтал, поспал бы. Магам сообщили, как соберутся, придут, будут решать, что с тобой делать.

Ничем хорошим это не кончится. Что с ним решат? Он где-то слышал, что магов судят по-особому, не обычным судом, может, у него есть надежда? Стал вспоминать, что делают с магами — преступниками, и сам не заметил, как засн

Проснулся уже на следующее утро. Тело все затекло, мучительно захотелось повернуться. Никак. Откуда-то изнутри поднялась злость на весь мир. Все вчерашние решения вести себя тихо и послушно, вылетели из головы. В груди уже не было дыры. Там плескалась, просясь наружу злая сила. Наручни блокираторов потрескивали. Почему-то жгло шею. Он попробовал успокоиться. Несколько минут уговаривал то, что плескалось, переполняя его, подождать, потерпеть, успокоится. Вроде получилось, стало легче. Но опять напомнили о себе потребности. Вслед за ними снова появилась злость. И все вернулось, только успокоиться уже не получалось. Подбежала давешняя тетка, попыталась подать вчерашний сосуд, стало только хуже. Женщина пискнула и выскочила за дверь. Через несколько минут в палату вошел высокий, черноволосый человек. Смело шагнул к койке и приказал: