Удача

– А ты не беспокойся, его и без нас приложат. Он вроде как и борзой такой, резкий, но тоже не без греха. Причем его грехи не то, что наши. Там поинтереснее дела будут. Так что не думай о Прикладове, а думай о нас.

– Да я думаю… – вздохнул Квитко.

– Это хорошо, – кивнул Емельянов, – но сейчас ты лучше не думай, а слушай, что я тебе говорю. Потому что тут начинаются интересные дела.

Емельянов почувствовал, что водка, с одной стороны, расслабила его, а с другой – несколько воодушевила, и поэтому мысли текли без запинки, смело поворачивая в любую сторону, что было весьма полезно при разрешении сложных проблем.

– И дела эти вот какие… Слушай меня внимательно и вникай. Мой личный опыт, а ты знаешь, что он у меня имеется, говорит – затевается большое дело. Очень большое. Такое, какое нам и не снилось. И на те деньги, которые мы потеряли за этот месяц, можно просто плюнуть. Сейчас я скажу тебе, что происходит.

Емельянов сделал паузу и посмотрел в потолок.

Когда он говорил о своем опыте, это не было пустой похвальбой полковника, принявшего на грудь двести граммов водки. Опыт у него был, и была интуиция. И его интуиция, подогретая спиртным, выдала на гора готовую схему того, что происходило в Городе, а скорее всего – и во всей стране.

– Значит так. Россия – страна отсталая. Во всем мы подражаем Западу. Значит, когда придет время настоящей, подчеркиваю – настоящей организации наркорынка на всей территории России, это тоже придет с Запада. Вот оно и началось. Понимаешь? Исчезновение наркодельцов из Города – это подготовка поляны к настоящему вторжению. Расчистка территории, пропалывание грядки – называй как хочешь. В таких вещах я не ошибаюсь, так что ты мне верь. Смотри – в других городах ничего подобного не происходит. Значит – все начнется именно здесь. Кроме того, Город – морской порт. Вникаешь? Вот именно – товар придет морем. Дальше – здесь его должны встретить. Кто именно – сейчас скажу.

Емельянов взял со стола бутылку, в которой оставалось примерно сто граммов, поболтал ее и сказал:

– Маловато будет. Слышь, Зосимыч, там на книжной полке…

– За третьим томом «Капитала», – засмеявшись, подхватил Квитко и встал.

– Вот именно. Там, – и Емельянов указал на казенный книжный шкаф, на полках которого громоздилась служебная литература, – да, на верхней полке, за книгами.

Квитко пошарил на полке и вытащил из-за книг бутылку «Старки».

– Давай ее сюда, – сказал Емельянов.

– Даю, – ответил Квитко и поставил бутылку на стол.

– Эти остатки я уберу, потом как нибудь… Давай, открывай.

Емельянов, перед которым с необычайной ясностью открылась вдруг суть происходящего, был возбужден. Такие прозрения случались у него не часто, но он давно уже знал, что это – момент истины. И теперь он думал только о том, как бы получше и потехничнее встроиться в ту новую систему, которая обязательно – он знал это наверняка – появится в Городе в самое ближайшее время.

Квитко разлил «Старку», и Емельянов, взяв стакан, сказал:

– Давай-ка, майор, выпьем за наш успех. Сейчас я расскажу тебе, каким он будет.

Квитко пожал плечами, дескать – тебе лучше знать, и они выпили по третьей.

– Ну вот, – Емельянов закурил и, откинувшись в кресле, посмотрел на Квитко, – теперь слушай сюда. Со дня на день в Город должна прийти крупная, по-настоящему крупная партия наркотиков. Ее должны встретить. Кто? Я знаю – кто. Смотрящий по Городу – Владимир Федорович Толоконников. Знаешь такого?

– А кто ж Стилета не знает? – Квитко отлично знал Стилета и имел с ним некоторые дела, о которых предпочитал не говорить никому, в том числе и Емельянову.

– Вот именно. И зачистка Города – его рук дело, я уверен в этом. А значит – он и примет товар. Это только на словах авторитеты против наркотиков, а на самом деле они на воровские понятия чихать хотели и готовы делать деньги на всем, что угодно. Хоть на крови христианских младенцев. Поэтому мы, я имею в виду тебя и себя, должны успеть договориться с ним до того, как все начнется.

– Понятно… – Квитко задумался. Емельянов посмотрел на него и сказал:

– Это хорошо, что понятно. Но это еще не все. Исходя из вышесказанного, ты должен встретиться с ним и, во-первых – сказать, что нам все известно, естественно, обходя вопрос, что именно известно, а что – нет. А во-вторых – убедить его в том, что лучше сотрудничать с нами, чем иметь от нас геморрой. Потому что если нам все известно, то геморрой будет серьезный. Он уже не сможет надеяться, что все это можно будет провернуть втихаря. Короче – если он будет упираться, намекни, что мы натравим на него всю Контору. И тогда ему кранты.

– Стало быть – шантаж, – усмехнулся Квитко.

– Он самый. Но не простое тупое вымогательство. Ты должен объяснить ему, что с нашей помощью дело пойдет гораздо лучше. Ну и, конечно, он должен будет время от времени сдавать нам кого-нибудь. Сам понимаешь, результаты нашей работы должны быть налицо.

– Это понятно… – Квитко внимательно посмотрел на Емельянова. – Значит, говоришь, Стилет?

– Он самый. Больше некому. Ну, а наши дивиденды в этом деле легко перекроют то, что мы потеряли.