Удача – это женщина

– Нет, отец, я все знаю. Я все слышал. Но ты не можешь ее убить просто так. Это вызовет еще больший скандал, не говоря уже об ответственности. Лучше отстегай их кнутом, отправь в сумасшедший дом, как ты собирался. Тогда никто тебя не упрекнет!

Гарри осторожно забрал у отца пистолет. Потом он побежал в кабинет и аккуратно положил оружие в ящик стола, запер его, а ключ спрятал в карман. Затем, прихватив с собой кожаный поводок, бегом вернулся назад в холл.

– Вот, высеки их обоих, – сказал он жестко, протягивая кнут Гормену, – а уж потом мы придумаем, что делать с сестричкой дальше.

Гормен направился к выходу. У двери он остановился, чтобы с гордостью взглянуть на сына – высокого, красивого и трезво мыслящего молодого человека, – и сказал:

– Гарри, ты только что не дал мне совершить глупейший в моей жизни поступок. Ты сохранил ясный рассудок даже при таких печальных обстоятельствах. Спасибо тебе, мой мальчик.

Над городом разгорался рассвет. Воздух раннего апрельского утра был чист и свеж и содержал в себе обещание прекрасного весеннего дня. Гормен ехал в автомобиле по улице, когда часы на церкви Девы Марии пробили пять. Его мысли были заняты скандальным поведением дочери и ее любовником, поэтому он чуть не налетел на большой воз с капустой, запряженный лошадьми, медленно поворачивавший на Пасифик-авеню и оказавшийся внезапно на его пути. Гормен с силой нажал на тормоза и одновременно прогудел в клаксон. Лошади в ужасе отпрянули назад перед сверкающим автомобилем, перевернули воз и заодно сбросили на мостовую своего возницу. Человек лежал не шевелясь среди раскатившихся по всей улице кочанов капусты. Гормен окинул взглядом эту картину и обозвал несчастного идиотом, поскольку перевернувшийся воз, напуганные лошади и рассыпавшаяся капуста полностью перекрыли ему дорогу.

Рабочие с расположенного рядом продовольственного рынка кинулись на помощь, стараясь оттащить с дороги брыкающихся лошадей. Несколько человек склонились над бездыханным кучером и многозначительно качали головами, а один побежал за врачом.

– Проклятый дурень, – в сердцах проговорил Гормен, указывая на распростертого возницу. – Он едва меня не переехал. Ему следовало бы быть поосторожнее, управляя такой тяжелой подводой, ведь он мог меня убить.

– Похоже на то, что он убился сам, – проворчал рабочий, одетый в рубашку с короткими рукавами.

– Убился? – Гормен пожал плечами. – Надо благодарить Бога, что перед вами только один труп.

Вокруг стала собираться толпа, и он почувствовал себя неуютно под взглядами всех этих людей, которые с неодобрением рассматривали его шикарный автомобиль, белый галстук, фрак и другие видимые доказательства его богатства. Гормен взял с сиденья кожаный поводок и резко сказал, словно скомандовал:

– Я пришлю своего шофера забрать автомобиль. А если кто-нибудь из вас тронет его или испортит что-нибудь, то будет иметь дело с Горменом Хэррисоном.

Похлопывая кожаной плеткой по бедру, он пошел прочь, сгорая от желания отомстить всем женщинам на свете. Улица, по которой он шагал, была запружена возами и подводами, возвращавшимися с рынка, и он заодно обругал про себя всех возниц, которые, как ему казалось, не в состоянии управлять своими одрами, поскольку животные в упряжке вели себя кто как хотел, взбрыкивая, сбивая ряды, или просто перегораживали улицу тяжелыми колымагами. При этом лошади ржали, словно в один миг все они взбесились. Внезапно раздался странный громоподобный звук, и Гормен взглянул на небо, ожидая увидеть собирающиеся грозовые тучи, но небосвод был чист и невинен. Однако шум нарастал, подобно приближающемуся скоростному поезду, и Хэррисон снова посмотрел вокруг, на этот раз с некоторым беспокойством. Вдруг мостовая перед ним заколыхалась, вздыбилась, как морская волна, и бросила его на булыжник. Он попытался подняться и укрыться от разбушевавшейся мостовой в ближайшем подъезде, но тут шум перешел в грохот, и земля заходила под ним с такой силой, что он снова рухнул на камни мостовой. Стальные конструкции – скелеты домов – со страшным треском ломались, кирпичные стены на глазах распадались и рушились, сверху падали деревянные пристройки, мансарды и рассыпались на составляющие их элементы. Потом Гормен расширившимися от ужаса глазами увидел, как заколебалось многоэтажное здание прямо над его головой и стало медленно оседать, складываясь, как карточный домик. Стоя на четвереньках и подвывая от страха, подобно испуганному животному, он принял на себя десятки тонн кирпича и камня от расколовшегося дома, который, рухнув на тротуар, превратился в бесформенный могильный курган для мистера Хэррисона и для других, большей частью безымянных жителей города.