Удача игрока

– Наверняка. Вот почему у нас не было другого выбора, кроме как вернуться в низины. Когда всем станет известно, что нас положено избегать, мы больше не получим ни помощи, ни даже укрытия. – Он улыбнулся. – Ты ведь не думала, что я просто слушался Узару, а?

– Ха! – с шумом выпустила я свою досаду. – Он все время вел двойную игру. Думаешь, маги когда-нибудь поступают честно? А я-то надеялась, что он сможет использовать это для меня.

Я протянула Сорграду ножик для подрезания ногтей. Его ножны были старые и потертые, кожаная петля наверху растянулась и порвалась. Только при очень скрупулезном рассмотрении можно было заметить, что ее когда-то перерезали.

– Это то, что ты сняла с девушки-Шелтий? – Сорград взял его и повертел в руках. – Вы с братом давно не работали в паре, но ты не потеряла сноровки, верно?

– Что все-таки он ей сказал?

Сорград хихикнул.

– Спросил, нет ли у нее сестер. Сказал, что женщина с ее характером возбуждает мужчину больше, чем любая коза своего козла в брачный период. – Он вернул мне нож. – И что бы делал с ним Песочный?

– Подслушал бы ее разговоры, проследил бы за ней до других Шелтий, я не знаю, – пожала я плечами. – Тогда это казалось хорошей идеей.

– Маги и магия ничего, кроме беды, не приносят, – напомнил мне Сорград. – Давай начнем все заново в Гидесте. Передадим то, что найдем, этому твоему мессиру, и пусть он торгуется с Планиром в свое удовольствие.

Я вздохнула.

– Думаешь, мы что-нибудь найдем там, на востоке? Чувствую, я целых полгода гонялась за элдричскими человечками в тенях и ничего не поймала.

– Шансы невелики, но они-то как раз и приносят самую большую прибыль. – Однако теперь, когда нас было только двое, на лице Сорграда отразились его собственные сомнения. – Если мы сможем выследить кого-нибудь, кто знает что-то о Шелтиях или их знаниях, я сделаю все что угодно, кроме продажи своей задницы, чтобы их прижать. Хочу вернуть им должок. Я жил с тем, что меня мальчишкой изгнали из моего дома, но скорее Мэвелин утопит меня, чем я позволю им запретить мне все горы.

Я обернулась на его зловещий тон, но Сорград поразил меня улыбкой.

– А главное, я забыл, какими скучными бывают солурские границы. – Он указал на сонный городок, разомлевший от полуденного зноя, и властные стены замка, под которыми ютились его домишки. – Если Грен станет вспоминать прошлое с этим Дарни, через несколько дней его неудержимо потянет обратно в Лескар к какому-то настоящему делу. Но мы не сможем вернуться, пока твой мессир не рассчитается за нас с Драксималом, верно?

– Да, верно. – Напоминание о том, что не я одна нуждаюсь в счастливом исходе этой игры, ужесточило мое намерение. И тем не менее я громко застонала от досады. – У меня такое чувство, будто мы идем против ветра, и стоит нам сделать шаг вперед, как нас тут же сносит на два шага назад, но если учесть, как далеко мы ушли, то это будет сто лиг за каждые десять!

Сорград ободряюще обнял меня за плечи.

– Это только в балладах красавец принц уезжает верхом на коне по ближайшей тропинке и находит в конце ее целую кучу золота. Будь игра такой легкой, не было бы никакого веселья.

– Только веселья мне сейчас и не хватает, – сухо молвила я.

– Если тебе хочется скуки, тогда ты в нужном месте, – критически заметил горец. – Солура славится ею, как и своей шерстью.

– И своими лошадьми. – Я выпрямилась. – Раз мы возвращаемся по тракту, то будем истирать железные подковы, а не кожаные сапоги. Узара еще не растратил все деньги Планира, и бьюсь об заклад, Дарни путешествует не только на меди и доброжелательстве. Вот пусть Верховный маг и купит нам лошадей, ты не согласен?

– Я бы сказал, это меньшее, что он может сделать, – согласился Сорград. – Как ты смотришь на то, чтобы пойти и поболтать с этим командиром Стражи и узнать, кто торгует лошадьми лорда Пастисса? Я не вижу необходимости беспокоить Песочного чем-то еще, кроме счета.

Что также досадит Дарни, который мнит себя знатоком лошадей. Я встала и решительно повернулась лицом к очередному этапу в этой, как мне казалось, бесконечной охоте.

Великий Западный Тракт, 2-е постлета

Эрескен осторожно пробирался по лесу, усеянному солнечными пятнами. Пряный аромат горных елей и пихт здесь, внизу, сменился влажным запахом земли, таким насыщенным в теплом неподвижном воздухе под деревьями, густо покрытыми летней зеленью. Отвращение спугнуло мысли эльетимма. Вечнозеленые деревья были не так уж плохи. Похожие, хоть и впятеро меньше здешних, росли и дома, в укрытых долинах. Леса низин издали выглядели поистине красивыми в нежном кружеве своей недолговечной зелени. Но вблизи каждое дерево было невыносимо уродливым, беспорядочно росло во все стороны, оплетенное лозами и покалеченное непогодой, молодая поросль лезла из-под упавших сучьев или стлалась по земле. Эрескен медленно опустился на колени за толстым искривленным стволом с бородавчатой, влажной от мха корой.

Тейриол присоединился к нему, стараясь не месить тяжелыми сапогами мягкий лиственный ковер бесчисленных осеней.