Он протянул руку и насильно усадил меня на своей кровати лицом к себе. И замолчал, с любопытством разглядывая меня. Щурился, задумчиво обводил кончиками пальцев черты моего лица. Не было в его поведении и жестах каких-то тайных страстей, желаний или обычного интереса мужчины к женщине. Казалось, он размышлял о чем-то своем, а тут попалось под руку мое лицо, и он пытается сообразить, что же ему делать дальше. Мне же было абсолютно пофигу. Глаза под этой незатейливой лаской закрывались, и с трудом удавалось сидеть ровно. Я уже начала коситься на дверь, чтобы уйти к себе, или хотя бы на спинку кровати, можно и сидя поспать, только опереться надо на что-то. Не на барона же, у него вон как лихорадочно блестят глаза, и пот на лбу выступил. Совсем расхворался бедненький. Ой, что-то мне действительно нехорошо, раз я этого наглого типа жалею.
Мужчина прикрыл глаза, задышал хрипло и часто, я подумала, что он задремал, но нет. Он одним движением схватил меня за ворот рубахи и резко дернул на себя.
- Чем ты меня опоила, ведьма?! Думаешь, я не успею забрать твою жизнь с собой?! – практически глаза в глаза прошипел барон. Его взгляд сверкал бешенством, лицо покраснело, на всех открытых участках тела появилась испарина. И тут мне впервые стало по-настоящему страшно. Не за себя, а за этого человека. Какой бы он наглый и противный ни был, но смерти не заслужил. А я дала ему лекарство из нашего мира, а вдруг у него анафилактический шок будет?! Или люди здесь другие, и для них наши препараты - яд? Какой же дурой надо быть, чтобы подсунуть человеку, всю жизнь прожившему только на натуральных продуктах, синтетическое вещество?
- Это лекарство, правда, - залепетала я, даже не вырываясь из его рук. – Я сама такое выпила. Просто на вас сильно подействовало, сейчас должно стать лучше. Давайте я положу вам холодный компресс на лоб?
- Давай, - руки он разжал, но каждое мое движение провожал подозрительным взглядом. Я намочила тряпку, отжала ее и, наклонившись над больным, начала протирать его лицо и шею от пота. Первый испуг прошел, и я уже видела, что скоро мужчине станет легче, просто для него даже половина таблетки оказалась большой дозой. Он молчал, смотрел на меня из-под ресниц, озадаченно и недоверчиво. О чем он думал, мне было неведомо, а что-то объяснить или тем паче извиниться за свои слова, он не посчитал нужным.
- Вам уже лучше, вы это и сами чувствуете. Вам бы поспать, да и мне тоже. Может, я пойду? – с надеждой спросила я, посматривая на его руку, которой он вцепился в мое запястье.
- Да, надо поспать. Утром, на свежую голову, всегда лучше думается. Ты спишь у стенки. Не храпеть и не пинаться, а то на пол скину, - пробурчал барон, пытаясь перетянуть меня через себя.
- В смысле у стенки? Я не собираюсь с вами спать в одной постели! Да и места тут практически нет, - вспылила я, забыв про то, что решила не ссориться с бароном.
- Не нравится на кровати, будешь спать на полу связанная. Если ты считаешь, что твое соседство рядом доставляет мне удовольствие, то вынужден тебя огорчить, ты не в моем вкусе. Мне надо быть уверенным, что это не яд отсроченного действия. Если ты меня все-таки отравила, твою жизнь я заберу с собой в ад, - жестко сказал мужчина, всем своим видом показывая, что возражений он не примет. Да пошел он куда подальше! Хочет, чтобы я спала в его кровати, плевать, посплю и, назло ему, высплюсь!
- В ад это вам без меня, господин параноик, - хмыкнула я, снимая обувь. – Меня, может быть, на небесах ждут. А если и не ждут, то обязательно примут после ваших наветов. Спокойной ночи. Будете приставать, тогда точно отравлю.
С этими словами, которые оставили неизгладимый след в душе мужика, он даже слюной подавился, перелезла через него, легла под одеяло и отвернулась к стенке. Если кто-то думает, что я должна была забиться в угол и гордо мерзнуть, то это его проблемы. Мне же хотелось поспать в тепле и относительном комфорте, а чужой мужик мне в этом помехой не станет. К тому же он сказал, что как женщина я его не интересую, а он меня и подавно.
Повозмущавшись в душе и вслух, когда этот тип решил закинуть на меня руку, по его словам, чтобы не сбежала, я все же не заметила, как уснула.
***