Удача любит смелых (СИ)

«Милая» он добавил после моего гневного взгляда. Это меня немного остудило, а то очень хотелось его чем-нибудь припечатать, желательно тяжелым и по голове. Я опять опустилась на одно колено, и начала остервенело обводить татуировку графа, не особо заботясь о его чувствах. Даже про свое смущение забыла, спокойно отодвигала его ногу, чтобы нарисовать завитки и на внутренних поверхностях бедер. Совсем забыла, что хотела над ним поиздеваться и пособлазнять, но он не забыл. Пока принц с Фердом увлеченно спорили за спиной Сигарда, он смотрел на меня абсолютно черными глазами, в которых перемешалось вожделение и желание моей безвременной кончины.

— Граф, осталось совсем немного, потерпите, — мягко улыбнулась ему, а то что-то страшновато так доводить мужика, нам еще вместе несколько дней путешествовать. Целитель заскрежетал зубами, но смолчал.

— Ну вот и все, последняя завитушка была, — облегченно вздохнула я в непосредственной близости от чресл мужчины. Мое дыхание шевельнуло несколько волосков на руках графа, которыми он прикрывал самое ценное. Сигард вздрогнул и в очередной раз покрылся мурашками, а пальцы рук сжались еще сильнее, хотя куда уж больше, они и так были белыми от напряжения.

— Как последняя? — активизировался Роберт. — Ты точно все проверила? И под рубашкой?

Этого уже целитель выдержать не мог, выругавшись сквозь зубы он опрометью бросился в сторону реки. Наверное, надо было посмеяться, но мне почему-то стало его жаль. Прав Ферд, я слишком жалостливая. Понимаю, что надо быть злее, беспощаднее, хотя бы к недругам и врагам, но почему-то не получается. Ведь я даже Владу не стала мстить, а наверное, смогла бы.

— Куда это он? — Роберт проводил Сигарда недоуменным взглядом.

— Возможно, по нужде, — сделала невинный вид. — Мы ведь часа два тут стояли, могло и приспичить. Я пойду освежусь. Когда граф вернется, напомните ему, чтобы пока не смывал рисунок. Больше я его обводить не будут. Так что у вас есть пара дней, потом само сотрется об одежду.

— Да-да, иди дорогая, — обо мне опять забыли. Другая бы расстроилась, а мне было радостно. Пусть Фердинанд ни слова не сказал мне за эти четверть часа, но когда наши взгляды встречались, я видела нежность в его глазах.

Глава 18, вот и он, родимый дом

Я скучала, откровенно и бесповоротно. Разговаривать с Робертом не хотелось, граф на меня обижался, а Гилберт в компании еще одного мужика прорубал нам путь. О Фердинанде нечего было и говорить, принц дураком не был, к тому же актриса я неважная, так что некромант находился в постоянной ссылке — в конце колонны. Нам так и не удалось остаться с ним наедине. Я видела по глазам парня, что он тоже хочет со мной поговорить, но рядом со мной постоянно кто-то был, то Роберт, то один из его людей. Я очень рассчитывала на ночь, но и с ней все вышло не так, как я планировала.

Весь вчерашний день, как и сегодняшний мы шли пешком, на лошадях проехать было невозможно. Но если с утра темп передвижения оставался умеренным, то после обеда и задержки с графом, Роберт приказал ускориться. И пусть мне не приходилось рубить лианы, идти, обливаясь потом было тяжело. Хотелось снять куртку, корсет, расправить рубашку, позволяя легкому ветерку проникать под тонкий батист. Но у нас принц оказался еще тот поборник нравственности и потребовал от меня соблюдения приличий. И это после того, как я, можно сказать, лапала постороннего голого мужика. Похоже двойные стандарты это беда человечества, а не конкретного мира. А еще меня угнетали тесаки в руках мужчин. Каждый удар по лиане или дереву отдавался болью. Хорошо не физической, а душевной. Наверное, я могла бы договориться с лесом, если бы шла впереди и сделать проход для всех остальных, но что-то удерживало меня от этого шага. Приобретенная подозрительность и желание не раскрывать карт потенциальным врагам, я думаю. Поэтому я сдерживалась, нет-нет да касаясь разрубленных веток, подпитывая их своей магией. Как бы извиняясь, что пришлось с ними так поступить, за то что не уберегла. Так окунувшись в свои эмоции и мысли, я шла, с каждой минутой погружаясь в них сильнее. В какой-то момент я почувствовала землю, как живой организм, единый и сонный. Где-то впереди билось его сердце, именно туда меня тянуло, звало. Сама того не замечая ускорила шаг, обогнав рубщиков. Я скользила между лианами и деревьями, а следом неслись ругательства и стук топоров. Я не останавливалась, накатило понимание, что после завершения ритуала смогу все исправить, вернуть первозданный вид или сделать еще лучше.

— Агнесс, стой! Остановись! — неслось мне вослед. Меня же переполняла энергия, хотелось не просто идти, а бежать вперед. — Агнесс, скоро ночь!

Окрик достиг цели и я замерла, с удивлением разглядывая сгущающиеся сумерки, сквозь кроны деревьев пробивались последние лучи заходящего солнца. Пока я в легкой растерянности думала, как так получилось, что я не заметила наступление вечера, меня догнал Гилберт.