Удача мертвеца (СИ)

Меч просвистел рядом с моим ухом, едва не лишив меня головы. Я шпагой попытался отбить очередной удар, но тяжёлый меч попросту сломал её.

— Ты мне надоел, — сказал я и выстрелил предателю в лицо той самой пулей, которую хранил при себе как напоминание.

Я не испытал никаких эмоций, ни облегчения, ни радости, ни чувства выполненного долга. Глядя, как оседает на землю мёртвое тело, я думал о том, что делать дальше. Я отвернулся, выхватил меч из остывающей руки и продолжил драться.

Видя, что их капитан мёртв, многие из предателей бросали оружие и сдавались, но я пощады не знал. Я убивал всех, без разбору, кромсал будто мясник, механически, без эмоций. Кровь, текущая с моего лица, запеклась чудовищной маской.

Галлоуэя, боцмана, я нашёл уже мёртвого, кто-то разрубил ему голову. Я плюнул на его труп и пошёл дальше по палубе «Мстителя», сея смерть и внушая ужас.

Квартирмейстер Кэмпбелл упал на колени передо мной, умоляя о пощаде. Он клялся и божился, что не хотел участвовать в том заговоре, но мне было плевать. Я, не обращая внимания на кипящее вокруг сражение, взял верёвку, перекинул через грота-рею и вздёрнул предателя.

Битва распалась на несколько маленьких драк, флибустьеры добивали оставшихся и гасили сопротивление.

На носу «Сладенькой Нэнси», отступив к самому бушприту, дрался юный Джимми. Парень бился как загнанная в угол крыса и не сдавался, даже истекая кровью. Я подошёл поближе.

— Отставить. Пусть живёт, — приказал я.

— Поганец уже четверых наших зарезал! — кто-то посмел мне возразить, но мне хватило одного взгляда, чтобы осадить несогласного.

Я подошёл к парню и протянул ему руку. Джим выставил саблю в мою сторону, но рубить не пытался.

— Убери тесак, Джимми, — сказал я устало.

Он протёр окровавленный клинок и сунул за пояс, а затем крепко пожал мою ладонь.

— Рад, что ты с нами, — сказал я.

Я посмотрел вокруг. Все четыре корабля были залиты кровью, мертвецы лежали, будто спящие. Вдали ещё гремели пушки, но большая часть каравана ушла. Битва окончена.

4

Первым делом мы убрали трупы. Своих мертвецов накрыли парусиной и сложили отдельно, врагов бросили за борт на поживу акулам.

Затем осмотрели добычу с галеона. Я лично спустился в трюм, чтобы посмотреть на ровные штабеля золотых и серебряных слитков. Выглядели они иначе, чем я себе представлял — тусклые одинаковые кирпичи с испанским гербом. Я запер трюм и приставил к нему надёжную охрану.

После драки нас осталось не так много, как я ожидал. Вмешательство «Сладенькой Нэнси» испортило все планы, но зато я добился своего. Я построил всю команду на палубе «Сан-Ильдефонсо» и пересчитал оставшихся. Сорок два человека, если считать раненых. Умирающих добивали из милосердия.

На четыре корабля этого было слишком мало, и я принял решение затопить «Мстителя». Филипп, легко раненый в плечо и ногу, вяло протестовал.

— Заберёшь «Немезиду», — пообещал я.

Сам я хотел вернуться на свой бриг.

Я вышел на палубу «Мстителя» и коснулся грот-мачты.

— Ты отомстил, дружище, — прошептал я кораблю. Такелаж заскрипел в ответ, и я приказал рубить.

Несколько матросов с топорами спустились в трюм, пробили днище и барк начал уходить под воду. Я перешёл на борт галеона, «Мстителя» оттолкнули баграми и вся команда печально смотрела, как он тонет. Вода бурлила, словно в кипящем котле, а когда в море погрузилась грот-стеньга — то всё кончилось.

Мы поставили паруса, взяли курс на юго-запад и поспешили убраться отсюда. Где-то вдалеке всё еще грохотали пушечные выстрелы.

К вечеру, когда кубинский берег превратился в тонкую полосу на горизонте, а мертвецы начали пахнуть, я провёл заупокойную. Каждого зашили в парусиновую койку, положили в ноги ядро и отправили в рундук к Дэйви Джонсу. Каждого из них я знал, кого-то больше, кого-то меньше, но каждый мертвец, уходящий за борт, словно ножом резал мне по сердцу. Никогда ещё мне не было так жаль умерших товарищей, и я думал, что это из-за того, что они стали жертвами моей ненасытной жажды мести и жажды наживы.

Я стоял, вцепившись в фальшборт «Сан-Ильдефонсо» и чувствовал, как скупая мужская слеза стекает по обезображенному лицу, оставляя горящий след. Я захотел остепениться.

— Адмирал, какие дальнейшие приказания? — обратился ко мне Джеффри, которого я временно назначил командовать захваченным галеоном.

— Курс на Ямайку, идём линией, фрегат первым, бриг замыкает, — приказал я.

Галеон, полный золота, был слишком ценной добычей.

Я вернулся на бриг, прошёлся по знакомым местам, вернулся в капитанскую каюту. Здесь всё изменилось с тех пор. Книги исчезли, вместо них стояли шкафы с одеждой, выпивкой и награбленным хламом. Стол из красного дерева пропал вместе со всем содержимым — документами, картами, письмами, на его месте появился другой. Это была не «Удача мертвеца», теперь это была «Сладенькая Нэнси».

Это нужно было срочно исправить. Я лично спустился за борт с ножом и счистил буквы, а затем написал новое название. Бриг снова стал тем, кем был.