Удача в подарок, неприятности в комплекте (СИ)

Ну вот, ему про храм, а он про срам, сейчас начнёт успокаивать девицу всеми доступными способами, а когда она утомлённая размякнет, попросит потерпеть ещё чуть-чуть, суля в недалёком будущем райскую жизнь на золотых горах. И девица его непременно простит, посулам его поверит и беспрекословно станет выполнять любую его прихоть до очередной истерической вспышки. И так будет продолжаться до тех пор, пока или он не найдёт износившейся рабыне (назвать сию особу женой, подругой, спутницей или даже любовницей у меня язык не поворачивается) замену, или она во время очередной истерики его не убьёт. В моей служебной практике встречались оба варианта.

Я покачал головой, понимая, что сейчас девица не услышит и самого господа бога, вздумай он спуститься с небес для её вразумления, но дал себе зарок непременно найти эту жертву и побеседовать с ней днём, когда страсти немного утихнут, дав призрачный шанс достучаться до разума, коий имеется даже у самых бестолковых особ. Что ж, здесь мне больше делать нечего, судя по шуршанию одежд и участившемуся тяжёлому дыханию, этой парочке свидетели совершенно точно не нужны, поэтому скромно удалимся.

Я плавно развернулся, стараясь ничего не задеть и ничем не зашуршать, дабы не спугнуть голубков, становящихся всё более раскованными, и направился в сторону лестницы на второй этаж. По пути мне пришлось спешно юркнуть в тень и плотно прижаться к стене, чтобы не столкнуться с пошатывающимся субъектом, обдавшим меня винными парами и трепетно прижимающим к груди бутыль. Судя по нетвёрдой походке и стойкому амбре, визит за вином у данного господина явно не первый, а если учесть, что он добывает выпивку сам, а не гоняет слуг, то хозяйка дома сего времяпрепровождения явно не одобряет. Оно и понятно, Софья Витольдовна сама твёрдо стоит на ногах и от других того же требует, пусть и не всегда успешно.

Ещё один раз мне пришлось укрываться в тени уже у самой лестницы, мимо меня, воровски оглядываясь по сторонам и спешно поправляя платье, проскочила девица, а следом за ней спешил мужчина, негромко ругающийся под нос всякий раз, как подковки на его сапогах цокали особенно громко. У шкафа, за коим я прятался, кавалер догнал даму, ухватил за руку и пылко притянул к себе, лихорадочно шепча:

- Ну, куда же ты? Постой!

- Оставьте меня, - зло отчеканила дама, яростно вырываясь, - Вы сами сказали, что я Вас не достойна!

- Неправда, - простонал мужчина, прижимая спутницу к себе, - я не могу жить без тебя, ты моя судьба, моё счастие!

- Видимо, именно поэтому Вы приглашаете меня к себе исключительно ночью, словно непотребную девку! – дама язвительно рассмеялась и решительно оттолкнула кавалера. – Предупреждаю: если Вы посмеете приблизиться ко мне, я закричу так, что даже соседи сбегутся и увидят Ваш позор.

Мужчина горестно всхлипнул и замер, тяжело дыша. Его спутница отошла к шкафу, так что я смог уловить исходящий от неё тяжёлый и приторный аромат роз, тряхнула головой (по моей щеке скользнула её прядь) и отчеканила:

- Решайте сами, Прохор Милорадович, или Вы представите меня своей матушке как невесту, или я приму заманчивое предложение господина Болдина. Он давно предлагает мне собственный дом, выезд и полный пансион, а ещё регулярные поездки за границу!

- Одумайтесь, - возопил мужчина и тут же перешёл на испуганно-приглушённый шёпот, - заклинаю Вас, одумайтесь! Олег Петрович погубит Вас!

- Можно подумать, тайная связь с Вами вознесёт меня к воротам рая, - усмехнулась незнакомка и величественно взмахнула рукой. – Ступайте, я всё сказала. Сроку на раздумье даю Вам ровно сутки, до завтрашнего вечера. Следующую ночь я проведу с мужчиной, и только от Вас зависит, кто им окажется.

Девица ушла, не промолвив больше ни слова и игнорируя приглушённые мольбы кавалера, коий, не добившись благосклонности дамы, побитой собакой направился куда-то во тьму дома. Надеюсь, к себе в комнату, где рухнет в кровать и уснёт, в крайнем случае напьётся, а не станет сдуру вешаться, стреляться или же ещё каким-либо способом пытаться прервать ставшую столь суровой жизнь. Ну ничего себе, какие тут страсти по ночам кипят, Шекспир и Шиллер просто спешно записывают, нервно обкусывая кончики перьев, а древнегреческие трагики посыпают головы пеплом, сетуя, что писали о героях мифов, кои и в половину не столь занимательны, как добропорядочные господа из тихого провинциального городка Российской империи. Вот уж воистину в тихом омуте черти водятся, да ещё какие! Интересно, Софья Витольдовна хотя бы догадывается, какие трагедии разворачиваются под крышей её дома, едва лишь обитатели расходятся по своим комнатам? Наверное, да, ведь госпожа Абрамова создаёт впечатление не восторженной подслеповатой курицы, а особы весьма проницательной и рассудительной.