Удача в подарок, неприятности в комплекте (СИ)

- Хватит! - Лиза даже ладошкой по столу пристукнула, тут же охнула, затрясла отбитой рукой. – У меня есть жених, я его люблю, мы обвенчаемся и будем жить долго и счастливо. Алексей Михайлович будет приходить к нам в гости… Нет, пусть он лучше в столицу вернётся, от греха подальше, там встретит достойную даму, женится на ней… - Елизавета Андреевна горестно всхлипнула, чувствуя, что ещё немного и разрыдается, взвоет в голос от представшего пред глазами образа счастливого семейства господина Корсарова, чья жена, вне всякого сомнения, будет самой счастливой на свете.

Лиза яростно затопала ногами, метнулась к окну, рванула на себя тяжёлую раму, впуская в комнату прохладный, одуряюще пахнущий ночными цветами воздух. Сильный порыв ветра, влетевший в спальню, взлохматил влажные волосы барышни, остудил пылающую голову и хоть немного прояснил мысли.

- Да что же это я? - охнула Елизавета Андреевна, вспомнив, что прервало их страстные ласки с господином Корсаровым. - В коридоре же кричал кто-то!

Лиза метнулась к двери, но на пороге замерла, придирчиво изучая в зеркале своё отражение и педантично поправляя одежду. Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь из домочадцев заприметил её нервозность и начал строить фривольные предположения, а дядюшка Василий Харитонович, например, на иные и не горазд, тот ещё охальник, прости господи! Убедившись, что всё в порядке и повода для шепотков нет ни малейшего, Елизавета Андреевна горделиво расправила плечи, вскинула голову и даже не вышла, выплыла из спальни, всем своим видом демонстрируя сдержанное любопытство, кое подобает девице, разбуженной непонятным шумом среди ночи.

В коридоре Лиза столкнулась с заспанной Настасьей, заполошно выскочившей из комнаты и спросонок бросившейся в противоположную от лестницы сторону. Увидев барышню, точнее, весьма чувствительно столкнувшись с ней, горничная ойкнула, отпрыгнула в сторону, опрокинув подаренный Софье Витольдовне на прошлогодние именины напольный вазон (редкое, по мнению госпожи Абрамовой, страховидло, место коему нашлось лишь на втором этаже от глаз подальше), ахнула, всплеснула руками, смахнув с небольшого круглого столика ажурную лампу, коя после проведения в дом электричества перестала использоваться и перешла в категорию элементов декора.

- Настасья, успокойся, - мягко произнесла Елизавета Андреевна, решив прекратить дальнейшие разрушения. – Ты какая-то нервная последнее время, может, доктора позвать?

- Ой, барышня, - горничная опасливо огляделась по сторонам, перекрестилась и перешла на опасливый шёпот, - так ить с кажным днём всё страшнее и страшнее. Соседку зарезали, а теперь и у нас кто-то середь ночи завопил, видать, душегубец и до нас добрался.

Лиза тоже осенила себя крестным знамением, потом не утерпела, через левое плечо трижды сплюнула, вздохнула глубоко, смелости набираясь, и решительно заявила:

- Идём, посмотрим, что там приключилось.

Настасья от такого предложения аж присела, голову руками обхватив:

- И-и-и, не просите барышня, боязно! Шибко боязно, ажно коленки подгибаются и ножки резвые никуда не идут.

- Хорошо, тогда оставайся здесь, - Елизавета Андреевна покладисто кивнула, решив, что проще отправиться навстречу неизвестному одной, чем терять время на переубеждение горничной. – Я одна спущусь.

- Не пущу, - взвизгнула Настасья, обхватывая барышню за ноги и утыкаясь лицом в шёлковый халатик, - не пущу, ежели чего с Вами случится, с меня Софья Витольдовна с живой кожу снимет и соломой набьёт!

- Какие глупости тебе в голову приходят, - рассмеялась Лиза, - знать бы ещё, откуда.

Горничная чмыхнула носом, прядку влажную от пота назад отбросила:

- Барыня сама давеча говорила, когда на Вас камень с крыши ринулся и мало не зашиб. Вы тогда от страха в беспамятство пали, а Софья Витольдовна нас страх как всех строжила, управляющего Егора вообще взашей выгнала, сказала, что раз он не справляется, то она его, дармоеда, и держать не станет.

Елизавета Андреевна нахмурилась и покачала головой. Что и говорить, в последнее время с ней частенько происходят разные неприятности: то камень упадёт, то доска мостика гнилой окажется, то вот собака с цепи сорвётся. Случайности вне всякого сомнения, но всё же от них становилось неспокойно на душе, Лизонька даже комнату стала на ночь запирать, чего раньше никогда не делала.

- Настасья, я спускаюсь вниз, - барышня постаралась, чтобы голос её прозвучал строго и твёрдо, даже без тени сомнений либо же колебаний, - а ты решай: здесь останешься, или со мной пойдёшь.

Горничная душераздирающе взвыла, но под непреклонным взглядом Елизаветы Андреевны сникла, вздохнула тяжко, словно мельничный жёрнов себе на спину прилаживала, и прошептала:

- Воля Ваша, барышня, я Вас одну не брошу, с Вами отправляюсь. Хучь вниз, хучь к душегубу, хучь в сам ад кромешный, прости меня господи, душу грешную.