Удачная позиция

— Почаще бы заморские фокусники к нам наведывались! — вместо тоста весело произнес он.

— И то верно, — подтвердил Лука Сергеевич, опорожняя чарку.

— Я, собственно, нарочно тебя разыскивал, — закусив, начал Желудев. — Избегался, знаешь ли, по городу, покуда нашел! Тут такое дело: посетил меня сегодня утром приятель мой, купец Дубинин. Поговорили, о том о сем, коньячку опять-таки… — Лука Сергеевич запнулся, высмотрел на столе графинчик с коньяком и продолжил, уже разливая: — Предложение он сделал по коммерческой части. Хочет устроителям игр с французишкой этим — тому же Кречинскому, например, — новые фрейберговские бильярды сбыть. Процент с проданного стола обещал. Вот я и подумал, что ты в статейке своей мог бы упомянуть, что, мол, партии такого класса непременно на новых столах играть надобно.

Закончив, Лука Сергеевич поднял рюмку:

— Ну, за твое здоровье!

Выпили. Гриндерман молчал с минуту, морщил лоб, постукивал пальцами по столу.

— А ведь здесь и так очень хорошие бильярды, — хитро глядя на приятеля, заговорил он.

— А если по три рубля за стол? — недвусмысленно предложил литератор.

— Не своим ты делом, Лука Сергеич, занимаешься, — улыбнувшись, начал Гриндерман, а Желудев аж напрягся весь, ожидая выражения несогласия. — Бросай ты литераторствовать — иди в купцы! — наблюдая за напряженным ожиданием приятеля, вдруг захохотал Гриндерман. — По пять рубликов со стола, и считай, что мы сговорились, — добавил он, продолжая смеяться.

— Да ты тоже не промах! Поладили! — радостно отозвался Лука Сергеевич.

Вернулся Кречинский.

— Прошу простить, что невольно покинул вас, господа, — усаживаясь, произнес он.

— Вот, Лука Сергеевич хорошую идею подал. Предлагает он для пущего ажиотажа новенький бильярд в клубе установить. И поставщик надежный имеется, — без промедления начал Гриндерман. — Публика у нас сами знаете какая. Если что — на стол пенять начнут: мол, у Кречинского столы с секретом… А тут новый, в день игры привезенный! Да и весть об отличном фрейберговском бильярде быстро разлетится — самые разрядные игроки к вам съезжаться начнут.

Кречинский задумчиво почесал бороду, посмотрел попеременно на гостей, не скрывая удивления.

— А я битый час вокруг да около ходил… Выходит, вы и так прекрасно поняли, что к сему действу надобно побольше ротозеев привлечь! — вдруг воскликнул он.

— Понять-то я понял, а вот детали мы с вами позже оговорим, — ответил Гриндерман, намекая, что Луке Сергеевичу вовсе не обязательно знать всё.

* * *

Вечером того же дня по перрону вокзала Варшавской железной дороги, в ожидании прибытия поезда, прохаживался купец Дубинин. Поликарп Матвеевич ежеминутно поглядывал на часы, всматривался в уходящие в белесую даль рельсовые пути. Вокруг сновал разночинный люд, навьюченный баулами и узлами. С окликами «Посторонись!» громыхали телегами носильщики. Неподалеку на лавке устроились цыганки, попеременно приставая к усталым путникам с предложениями погадать. Одна из них, молоденькая, чернобровая, подошла к купцу.

— Вижу, ждешь человека особенного, известия важного. Дай руку свою, погадаю — всю правду расскажу! Всё, как было и как будет, скажу…

Поликарп Матвеевич руки не подал, а полез в карман жилетки, достал монетку.

— Вот тебе, чернявая, алтын, и пойди прочь! Недосуг мне глупостями заниматься, — недовольно пробормотал он.

Цыганка взяла алтын, положила его в левую ладошку, правой сверху прикрыла. Пошептала что-то, поднесла сомкнутые руки к уху, вслушалась.

— Добрый ты человек и дело доброе затеял. Да только заклятье снять — задача трудная, — таинственным шепотом произнесла она.

Поликарп Матвеевич, брезгливо следивший за манипуляциями чернобровой, услыхав о заклятье, изменился в лице. А гадалка продолжила шептать:

— Могу помочь делу твоему, если по руке увижу, что ждет тебя.

Она раскрыла ладошки — алтын исчез, как и не было его вовсе. Купец удивленно хмыкнул и протянул-таки руку цыганке.

— Ежели правду скажешь, то рублем награжу, — добродушно начал он, но строго продолжил: — А ежели голову морочить начнешь…

С последними словами протянутая рука сжалась сначала в кулак, а после изобразила фигу.

— Что ты, касатик! — зашептала цыганка. — Я всегда правду говорю, а такому серьезному, богатому человеку — уж тем более.

Она подложила свою маленькую ладошку под громадный кулак с дулей, двумя пальцами другой руки принялась разжимать фигу. В раскрывшейся ладони, к великому удивлению Поликарпа Матвеевича, оказался исчезнувший ранее алтын, который, впрочем, долго там не задержался и вновь перекочевал к цыганке. Каким образом монета очутилась у него, купец не понимал, но этот факт развеял последние сомнения — он расслабил руку и с интересом наблюдал за действиями гадалки. Чернобровая провела пальцем от запястья к центру ладони, что-то прошептала, пристально всмотрелась в линии, вновь прошептала. Вдруг она отшатнулась, попятилась, испуганная невесть чем. Резкими движениями принялась вытирать руки о подол, что-то шептать по-цыгански, после чего развернулась и, не говоря ни слова, припустила к своим.