Удачник Леонард. Эхо Прежних

Следующих туземцев явилось из воды что-то около дюжины, и все они попытались взобраться на борт нашей «Принцессы». Я взревел. От ярости, но еще больше – от осознания собственной тупости: почему мне самому не хватило ума взять в руки арбалет, саблю или хотя бы копье, которое мы использовали вместо багра? И сейчас, когда важно было каждое мгновение, остался с никчемным в таких случаях кинжалом.

Где-то за спиной звякнул приглушенным колокольчиком арбалет Блеза. Ему, в отличие от меня, вооружиться ума-то как раз хватило. А вслед за ним хеканье Гаспара, который даже спит в обнимку с мечом.

Сам я метнулся к Рейчел, которая, выставив перед собой половник с длинной ручкой, пятилась от успевшего взобраться на палубу дикаря. И был тот далеко не единственным из тех туземцев, кто успел это сделать.

– Рейчел, держись! – возопил я, заранее замахиваясь для удара.

Меня опередил наш пес. Рыкнув, Барри оказался в нужном месте одним прыжком. Миг, и сбитый его мощной грудью туземец, успевший в полете нелепо взмахнуть руками, оказался там, откуда он и прибыл на борт. То, что произошло дальше, однажды видеть мне уже приходилось. На реке Карбе, когда Барри очистил палубу галеры «Мартисиа» от подло напавших на нас разбойников. Напало тех куда больше, уровень их подготовки, несомненно, был выше, и все же он справился. Словом, на этот раз ему было совсем легко.

Всего-то несколько мгновений – и дикари исчезли под водой так же быстро, как из нее и появились.

– Блез, на румпель! Гаспар – парус!

Наш корабль, воспользовавшись тем, что на какое-то время всем стало не до него, сделал то, что на его месте сделал бы любой другой: потеряв ветер, лег в дрейф. И теперь нам следовало как можно быстрее снова набрать ход. Мало того что следовало ждать нового нападения этих подводных пловцов, так еще из-за мыса, сплошь поросшего пальмами и баньянами, появились и взяли на нас курс пиро́ги, у бортов которых пенилась вода под мощными гребками туземцев.

И если с пловцами все куда проще (те благоразумно держались в стороне от нас, тут же скрываясь под водой, стоило только навести на них арбалет), то абордажа нам было не выдержать.

– Лео, куда править-то?! – крикнул Блез, едва наш корабль начал набирать ход.

Именно крикнул, хотя находился от меня на расстоянии вытянутой руки. Но в таких ситуациях всегда кричат. Никогда не мог понять: принято ли так или все происходит от нервов.

Обратной дороги нам не было, ведь именно ее и перекрыли пироги. Но оставалось еще два пути, и мне следовало выбрать тот, который приведет нас к спасению. Проблема заключалась в том, что любой из них мог закончиться тупиком, где шансов спастись останется крайне мало.

– Так куда, Лео?! – повторил свой вопрос Блез, и снова криком.

Я же продолжал вертеть головой, изо всех сил напрягая свое чудесное зрение, чтобы решение мое было верным.

– Лео?!

– Держи пока по ветру, – чтобы дать себе хоть какое-то время, распорядился я.

Ну а затем выбора у нас не стало. Именно в том проливе из двух, путь в который виделся мне предпочтительным, показалась еще парочка пирог.

– Блез, прими вправо.

– А вдруг это всего лишь залив? – Гаспар высказал то, что больше всего мучило меня самого. – И тогда он станет ловушкой.

– Может, ты и прав, – пожал я плечами. – Вот только выбора у нас не осталось: прорваться сквозь пироги мы не сумеем.

Единственным нашим преимуществом могла бы стать скорость. Все-таки Гаспар создал такой корабль, который смело мог бы потягаться ходом со всеми этими посудинами. Особенно в том случае, если ветер по-штормовому свеж. Но не сейчас, когда ему до такового было далеко.

Пролив, в который направился наш корабль, издали поражал какой-то своей мрачностью. Лишенные всякой растительности отвесные скалы берегов, а самое главное – такой узкий, что лечь при нужде на обратный курс станет в нем целой проблемой.

– С виду настоящий фьорд, – заявил Блез. – На моей родине таких полно. Что до ловушек, Лео прав: куда мы сейчас ни сунься, везде они, а тут хоть какой-то шанс.

– Если сейчас и оттуда не покажутся пироги, – пробормотал Гаспар.

«Вы что, с Головешкой местами поменялись? Обычно тот всегда был воплощением пессимизма», – посмотрел я на него. Но промолчал.

Сам Головешка, воспользовавшись временной передышкой, налил себе полную чашку похлебки и вдохновенно ее уплетал. Причем так, что при взгляде на него во мне самом проснулся зверский аппетит.

Но вначале стоило приготовиться к тому, что вскоре неизбежно должно произойти.

– Лео, тебе тоже налить? – обратила внимание на мой голодный взор Рейчел.

– Позже. Других накорми.

– Негоже перед боем набивать брюхо, – вновь пробормотал Гаспар.

«Да что с тобой?! Неужели Теодор так сильно встряхнул тебе голову?» – размышлял я, одновременно заряжая арбалеты и складывая их перед собой прямо на палубу.

Все четыре, что у нас имелись в наличии. Наши арбалеты намного превосходили луки туземцев в дальнобойности, и потому, прежде чем те сумеют с нами сблизиться, мне достаточно удастся их проредить. Ну а затем – как будет угодно богам.