Удалить эту запись?

А имя «Вера» написано поверх белой замазки, и мне было понятно, что там сперва другое имя было написано.

Дома я показала открытку, и мне мам говорит: «Не отскабливай, не надо знать, это чужая тайна». А я все равно отскребла. Там было написано «Соня». То есть он сперва хотел подарить валентинку Сончите, но передумал или она его послала. Она тогда резкая была. И я не знала, что мне делать. А мам говорит: «Живи так, будто ты ничего не знала, и не лезь в чужую жизнь». Я не стала никому об этом говорить. Даже Лильке. Наверное, если бы открытка была не для Сончиты, а для кого-то другого, я бы обиделась. Но это Сончита. Не знаю, можно ли так писать, но она хорошенькая, как мой замшевый брелок-ботинок. Мам говорит: «Как коллекционная кукла». Даже не обидно, что сперва этот Мороз хотел ее поздравить. Наоборот, приятно, что он меня выбрал после нее.

А больше я про Мороза ничего почти не помню. Он после того ДСВ сломал ногу и несколько месяцев в школу не ходил. А потом я сама привыкла думать, что ничего не было. А потом он перевелся в другую школу. Так что я про него только помню из-за этой валентинки и еще из-за того, что в первом классе его с продленки забирал дедушка. Входил в класс и говорил продленщице одно и то же: «Я дедушка Мороза». А мы все хором орали от восторга: «Дедушка Мороз!» А он потом исправился, начал говорить: «Я дедушка Димы». А так я бы и не запомнила, что Мороза звали Дима.

Внук Мороз с переправленной валентинкой. Блин, есть что будущим детям рассказать про первую школьную любовь. Вот! Пусть это и будет моей первой любовью. А все мои дурные пляски вокруг КД — это реально дурные пляски, ну их нафиг. А на инглише в честь ДСВ мы пол-урока слушали всякую романтическую мутотень. «Когда я тебя люблю, все розы цветут» или что-то в этом духе. Не помню, кто поет. Он еще поет всякие рождественские гимны, ВМ их нам в декабре запускала, я помню. А когда еще не было запрещено праздновать Хеллоуин, ВМ нам устраивала конкурсы с яблоками в тазиках, конкурсы костюмов и потом всех конфетами угощала. Не помню, я ее тогда уже ненавидела или еще нет? Вообще было здорово, мне кажется.

Глянула через поиск: фамилия мужика Синатра. Буду знать.

* * *

В феврале зима решила, что ей наконец-то пора начаться. В ленте опять у всех демотиваторы с замерзшими мордами и стишок про «минус тридцать три — сдохли воробьи». Я про этот стих каждый год забываю, а потом начинается холод и он опять ко мне приклеивается. Как жвачка к подошве. Я даже шагаю в ритме стиха. Это не значит, что он хороший, но пока его бухтишь, не так холодно к метро идти. И вот теперь мне жалко, что Юля живет на легкой линии — там на платформе задубеешь поезда ждать.

Я от холода тупею. Когда мерзну, вообще ни о чем не могу думать. Только о том, что скорее бы в тепло забраться. Как будто я в прошлой жизни была голой китайской собакой, которая окоченела в снегу без комбеза.

В общем, я сегодня из-за мерзлоты адски затупила, решила обратно ехать не через серую ветку, а через рыжую, а потом дошло, что от рыжей до нашего дома на автобусе пилить дольше и я даже номер не помню. Раньше была сто одиннадцатая маршрутка, а как ее переименовали, я не знаю. Или забыла от холода. Вера — человек-дебил. И лохушка.

Я начала крутиться с пересадками — в самый час пик, я же говорю, лохушка. С рыжей на серую прямой пересадки нет. И я никак не соображу, куда мне идти, будто я в московском метро первый раз в жизни, а не родилась в нем практически. Короче, я стояла на кольцевой, на «Октябрьской». И думала только о том, что я через час выйду из метро, а там такой холодильник, что хочется разучиться дышать, чтобы не глотать морозный воздух!

А потом я посмотрела на кафельную стену. Она обычная, из квадратиков. Как всегда в метро бывает и в бассейне. И мне вдруг представилось, как из тоннеля сейчас вместо поезда хлынет голубая теплая вода. И мы все согреемся. Не намокнем, а оттаем. И вода нас как-то донесет до домов. Или, может, поезд будет плыть внутри теплой мыльной воды.

Я еще вспомнила мульт про желтую подводную лодку. Мы с Юлей смотрели сегодня, и она мне рассказывала, что у «The Beatles» песни на самом деле простые в плане смысла текста. Но когда у нас в стране по ним люди фанатели, мало кто мог нормально тексты песен разобрать на слух и перевести, многие думали, что там что-то глубокомысленное, такая кастанеда головного мозга. А все очень просто. Хотя простое тоже может быть глубокомысленным.

Я сейчас в тепле оттаяла, и у меня мозги разморозились, я прямо чувствую, как мысли в голове крутятся все быстрее.

Я четыре вещи сейчас успела подумать. Там только одна интересная — что я сейчас не могу нормально песни на английском слушать, пробую перевести их смысл, сбиваюсь на первой или второй строчке и не могу следить за тем, какая музыка и каким голосом ее поют. А если это клип — мне еще и картинка мешает.

Вывод: английский язык взорвет мне мозг! И песни никогда не будут прежними.