Удалой молодец - гордость запада (Герой)

Пегин(смотрит на него лукаво, в то время как она моет посуду за кухонным столом). Ну, не чудно ли это, Шанин, что святейший отец вдруг станет беспокоить себя из-за такого, как ты. Если бы я им была, я бы и не взглянула на наши места, где только и можно встретить, что рыжего Линахана, с его косым глазом, и хромоногого Пэтчина, или этих бешеных Малрэнни, которых и из Калифорнии-то выгнали за то, что они полоумные. Чудной мы народ, чтобы в теперешнем-то нашем ничтожестве соваться к святейшему отцу и тревожить его на его святом престоле.

Шоон(оскорбленный в своих лучших чувствах). А чем мы хуже других? Может, мы еще почище будем.

Пегин(презрительно). Не хуже, ты говоришь? Гдe это ты теперь найдешь такого, как Дэнин Салливан, что вышиб глаз полицейскому? Или такого, как Маркас Куин, царствие ему небесное, которого засадили на полгода за то, что он калечил чужих овец, а он какой мастер был всякие чудеса рассказывать про святую Ирландию. Бывало, старухи заливаются — плачут, его слушая. Где ты теперь таких найдешь, я тебя спрашиваю?

Шоон(робко). А если и не найти, то, может, это и к лучшему. Потому что (говорит с особым весом) отец Рейли не очень-то одобряет, чтобы такие молодцы увивались около девушек и лезли к ним с разговорами.

Пегин(нетерпеливо, выплескивая воду из лохани за дверь). Ах, отстань ты от меня с твоим (передразнивает его) отцом Рейли, когда я сейчас только о том думаю, как мне просидеть здесь целую ночь одной и не помереть со страху. (Становится у двери и смотрит на улицу.)

Шоон(робко). Может, мне сходить за вдовой Куин?

Пегин. Это за убийцей-то? Нет уж, избавь.

Шоон(подходит к ней, стараясь ее успокоить) Я все-таки думаю, что хозяин останется дома, когда увидит, что ты вся дрожишь от страха. Ночь-то, поди, будет долгая, и на дворе черным-черно, а мне еще послышалось, как будто кто-то ворочается в придорожной канаве, тут, поблизости, среди кустов дрока, нехорошо так не то стонет, не то ворчит, точно собака, что вот-вот сбесится. Так что и впрямь ты не зря боишься.

Пегин(резко оборачивается к нему). Что такое? Ты видел кого-то чужого здесь поблизости?

Шоон(отступает). Видеть я его не видел, но слышал, что кто-то стонет, будто сердце у него разрывается. По голосу судя, это молодой человек.

Пегин(идет за ним). И ты даже не подошел к нему узнать, не ранен ли он или не приключилось ли с ним чего?

Шоон. Нет, я не подходил, Пегин Майк. Место там глухое, кругом темно, — где же вступать в разговоры с таким человеком.

Пегин. Ну и смельчак же ты! А что если завтра, по утренней росе, они найдут его мертвое тело, что ты тогда скажешь полиции или мировому судье?

Шоон(пораженный, как ударом грома). Я об этом не подумал. Ради самого создателя, Пегин Майк, не выдавай меня, не говори, что я тебе о нем рассказывал. Ни слова ни отцу, ни тем людям, что он с собой приведет, а то если они прослышат об этом, то нынче же ночью на поминках все разболтают.

Пегин. Может быть — скажу, а может — и нет.

Шоон. Они подходят к двери. Так помалкивай, — слышишь?

Пегин. Сам ты помалкивай. (Идет за стойку)

Майкл Джеймс, дородный и веселый кабатчик, входит в сопровождении Филли Каллина, тощего и недоверчивого малого, и Джимми Фэррела, человека толстого и сластолюбивого, лет сорока пяти.

Мужчины(хором). Спаси тебя господь. Мир дому сему.

Пегин. И вас спаси господь.

Майкл(мужчинам, которые направляются к стойке). Присаживайтесь пока и отдохните. (Подходит к Шоону, стоящему у огня.) А ты как поживаешь, Шоон Кьоу? Ты тоже идешь с нами через дюны, на поминки по Кейт Кэссиди?

Шоон. Нет, я не пойду, Майкл Джеймс. Я пойду домой и прямиком в кровать.

Пегин (говорит из-за стойки). И отлично сделаешь. Как это тебе не стыдно, Майкл Джеймс, уходить на всю ночь и оставлять меня одну здесь в, лавке?

Майкл(добродушно). А не все ли это равно, уйду ли я на всю ночь или только на время? А ты тоже хороша дочка, если хочешь заставить меня ночью тащиться обратно, через Луговину Покойниц, да еще когда я буду навеселе.

Пегин. Может, я и плохая дочка, но и отец тоже у меня хорош, когда он оставляет меня одну на всю ночь, чтобы я тут сидела да торф в огонь подкладывала и слушала, как собаки воют и телята мычат, и зуб на зуб со страху у меня бы не попадал.