Удар грома в Сирии

«Почему Башня? Это всего лишь груда руин».

«Мириам Камель сказала мне, что здесь полно оружия и боеприпасов».

«Она солгала», - сказал Рисенберг. «В Башне нет ничего, кроме обломков и воспоминаний».

«Посмотрим», - сказал я. Затем я бросил четыре снаряда в восточную стену Башни, взрывы частично разрушили стену. Но не было ни гигантского взрыва, ни мощного взрыва, который мог бы произойти, если бы на нижнем этаже были сложены ящики с оружием и боеприпасами, особенно гранатами.

«Отведи нас к передней части палатки« Ястреба », - с отвращением сказал я Рисенбергу. «Припаркуй нас так, чтобы я мог расстрелять палатку из пушки сверху».

«Готово», - сказал Рисенберг.

Танк с грохотом рванул к огромной черной палатке, которая единственная уцелела. Я встал с кресла наводчика и жестом приказал Бену Соломону занять место.

«Картер, тебе лучше взять это», - сказал Лев Виманн и вручил мне 9-миллиметровый пистолет Хеклера и Коха, который он забрал ранее у убитого террориста. «Он полностью заряжен».

Я засунул H&K за пояс, поднялся по короткой лестнице, прикрепленной к скобе платформы, и толкнул внутрь рычаг, открывавший люк над командирской башенкой, с правой стороны башни. Люк открылся, и я почувствовал запах горящей ткани, козьей шкуры и человеческого мяса.

Я осторожно высунул голову над краем люка и огляделся. Несмотря на разрушения, я видел, как мужчины и женщины метались взад и вперед, бегая от одной кучи обломков к другой. Рисенберг продолжал вести танк к палатке штаба, хотя я не ожидал, что «Ястреб» и другие будут ждать меня.

Я поднялся на платформу повыше, притянул к себе ДШК и открыл огонь, рев большой пулемет. Время от времени раздавались кричащие рикошеты, когда пули попадали рядом со мной в турель, доказывая, что я стал целью.

Внезапно два партизана ОАС - одна женщина - выскочили всего в тридцати футах справа от насыпи, оба под таким углом, что ни одна из наших пулеметов не могла добраться до них. Я инстинктивно пригнулся, когда мужчина бросил гранату, а женщина с развевающимися длинными черными волосами запустила очередь из АК-47. Граната не выдержала и разорвалась о правые защитные пластины. Посыпались осколки, несколько осколков покусали мою щеку. В противном случае я не пострадал. Я снял H&K с ремня, выключил предохранитель и перегнулся через правый край люка. Мужчина и женщина упали на землю, как только мужчина бросил гранату. Теперь они с трудом поднимались на ноги, обе легкие цели для H&K. Мужчина, грудь которого была украшена тремя дырами, вскрикнул и упал навзничь. Женщина, с ужасом на лице, изо всех сил пыталась поднять автомат, но она поймала пулю между грудей и еще одну в горле, и она упала рядом с мужчиной.

Рисенберг развернул танк и за несколько минут вывел Т-54 на двадцать пять футов от передней части палатки Караме. Столбы справа были оторваны, а козьи шкуры лежали на земле. Остальная часть палатки была цела и, насколько я мог видеть, не испорчена пулевыми отверстиями.

Я схватился за направляющую рукоятку ДШК и нажал на курок. Ничего не произошло. Либо у меня кончились патроны, либо эта проклятая штука заклинила. Я задумался на мгновение. Из палатки не было произведено ни единого выстрела. Было ли оно пусто? Я собирался вылезти из люка и соскользнуть вниз по задней части башни, когда, почувствовав рывок левой ноги, я посмотрел вниз и увидел, что Бен Соломон смотрит на меня.

«Подожди. Картер. Я пойду с тобой. Нет смысла делать это одному».

Благодарен за помощь, я

не стал спорить с ним. Я вылез из люка, и Соломон последовал за ним с пистолетом-пулеметом «Маузер Ред-9» в руке. Мы опустили корму башни, поспешно поползли по раскаленным решеткам трансмиссии и двигателя и упали на землю.

«Я думаю, что мы атакуем пустое пространство», - сказал Соломон. «В этой палатке никого нет. Аль-Хурия был бы сумасшедшим, если бы остался там и ждал нас. Он псих, но не дурак».

"Мы узнаем через мгновение. Вы готовы?"

Соломон кивнул.

«Тогда давай сделаем это».

Глава одиннадцатая

Мы с Соломоном заскочили в палатку. Мы зигзагами прошли через широкий главный вход, двинулись влево и прыгнули за ящик, достаточно большой, чтобы в нем поместился холодильник. Несколько мгновений мы ждали, пока наши глаза привыкнут к полумраку. Снаружи были сумерки; внутри палатки было почти темно. К тому времени, как мы поняли, что прыгнули в гнездо террористов, было уже поздно возвращаться. Они напали на нас со всех сторон, и мы могли только предположить, что они спрятались под ковриками и подготовились, когда услышали приближение танка. Проклятье Караме. Он так задумал. Он предполагал, что я вернусь в палатку в поисках его.

Я убил двух террористов из H&K, и Соломон застрелил еще двоих - одной из его жертв была женщина - прежде, чем они оказались вокруг нас. Семь или восемь, может, девять или десять, один из них шипит: «Аль-Хурия хочет их живыми».