Удар мечом

«…В РАЙОТДЕЛ МИНИСТЕРСТВА ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ.

Днями бойцами комсомольского истребительного отряда села Зеленый Гай была задержана на кладбище в момент провокации учительница местной школы Шевчук М. Г. Провокация заключалась в том, что вот уже на протяжении почти месяца в полночь на кладбище раздаются женские вопли, которые темные элементы используют для антисоветской пропаганды. Шевчук М. Г. находилась в тени часовни, и хотя она категорически отрицает свою причастность к описываемым событиям, кроме нее, в данный конкретный момент это сделать было некому. Вызывает подозрение и то, что учительница ведет уединенный образ жизни, часто ходит по хуторам и окрестным селам, что является удобным для сбора сведений. М. Г. Шевчук в наших местах человек новый и требует, на мой взгляд, тщательной проверки.

Инструктор райкома ЛКСМУ И. Нечай».

Ночью на кладбище

Иван не сразу написал это заявление. Он понимал, что обращение за помощью в райотдел МГБ — шаг весьма серьезный. Но с некоторых пор в Зеленом Гае стали твориться странные вещи. По селу поползли слухи, будто мертвые, которых страшит нынешняя безбожная жизнь, ровно в полночь встают из могил и плачут от жалости к людям.

— Сама чула, — захлебываясь от обилия впечатлений, рассказывала баба Кылына. — Иду от кумы мимо кладбища, ничь темная, хоч очи выколы, а воно як заплаче, як закрычить, та так жалибно, що я и сама б заплакала, тилькы злякалась дуже…

Баба Кылына, хроменькая, подвижная, истово крестилась, надвигала на глаза черный платок, хромала от хаты к хате, нашептывала деревенским кумушкам слухи о необычном «голосе» мертвых. Слушали ее с любопытством, но без особого доверия: может, у кумы причастилась, вот и попутала нечистая сила. Крепко любила выпить баба Кылына.

Однако события развивались стремительно. Через несколько дней «воно» опять вопило на кладбище что-то жалобное — разобрать трудно, — и слышали эти крики уже несколько человек.

— Забыли бога, в клуб шляются, в колхоз заявы пышуть — вот и подают мертвые нам знак, что настанет скоро конец света, — нашептывала баба Кылына, хромая от хаты к хате. Поскольку она первой услышала голос «мертвых», стала и главной толковательницей.

И самое удивительное — слушали ее теперь без насмешки. Да и как не слушать, если, почитай, через ночь над притихшим, закрывшимся на все крючки и запоры селом разносятся то стоны, то плач, а то и что-то такое, в чем нетрудно уловить угрозу забывшим о боге.

Надийка собрала комсомольцев, надо что-то делать, нельзя же сидеть сложа руки и смотреть, как ползут по селу слухи. И так уже горластые деревенские мамаши кричат на дочерей: «Чтоб ноги твоей в клубе не было!.. А то я тебя дрючком!»

— И откуда эта нечистая сила на нашу голову свалилась? — сокрушалась Надийка. — Так хорошо все началось…

— Ясно откуда, — сказал Нечай, — из леса…

— Что будем делать, хлопцы?

— Ловить, больше ничего не остается.

На том и порешили. Нечай, Надийка и Степан Ко-стюк разработали план поимки беспокойных «мертвецов»: окружить кладбище кольцом и, как только стемнеет, медленно, осторожно продвигаться к его центру — именно оттуда чаще всего доносятся вопли.

— Оружие проверьте, — напутствовал Нечай, — а то сдается мне, нечистая сила эта с… автоматом.

— Женский же голос, — засомневался Лесь.

— Кричит женщина, но это еще ничего не значит. Мы ведь не знаем, одна ли она разгуливает по ночам, да и откуда приходит — тоже не знаем. Но ради шутки этого никто делать не станет, от таких шуточек не до смеха. Провокация бандитская, на суевериях бандеры капитал пытаются заработать! — закончил убежденно Нечай. Он предупредил, чтобы о предстоящей засаде на кладбище ничего не говорили Марии.

— Это почему же? — удивилась Надийка.

— Не верю я учительнице: чужачка она, и мы для нее чужие.

— Опять за свое, Нечай? И въедливый же ты! Весь мир готов подозревать, — неожиданно повторила она слова Марии.

— Весь не весь, а целоваться с первым встречным не буду.

— А как же, жди, захочет Мария Григорьевна с тобой целоваться.

— Отставить шуточки, — непримиримо сказал Нечай. — Не хочешь понять что к чему, тогда приказываю не посвящать Шевчук в операцию. Как командир истребительного отряда приказываю!