Удар милосердия

Можно было, конечно, обратится к Кайрелу. Но – слишком опасно. Этот человек держал собственных шпионов. Летом он не раскусил Джареда, но тогда Джареду нечего – или почти нечего – было от него скрывать. И вообще это подло – просить о помощи у того, за кем следишь. В случае, если б он перешел под руку Кайрела, пришлось бы покинуть «Вертоград». А ему не хотелось расставаться с Дагмар.

Стоило шествию скрыться из виду, он предложил вернуться в гостиницу. Дагмар не возражала. Зато Зика ворчала, возмущалась, и наконец, отстала от них. До темноты было еще далеко, и бродить по улицам – относительно безопасно. Если бы Дагмар сказала, что она хочет куда-то пойти или просто погулять, Джаред не стал бы спорить. Но она молчала Ее бледное лицо немного разрумянилось, глаза затенял капюшон плаща. И Джаред не понимал, о чем она думает. Даже теперь не понимал, когда ближе, кажется, быть невозможно.

Матфре не спросил их, куда они подевали Зику, даже не заметил ее отсутствия. Вся троица была крепко занята. Репетировали по прежнему во дворе. Снег был весь истоптан, и судя по виду Гиро и Баларта, братья успели от души повалять друг друга в сугробах – то ли по ходу игры, то ли для собственного удовольствия. Южане иногда шалеют от снега, так же как жители пустыни – пьянеют от воды.

С чего бы, среди северной зимы вспомнилась пустыня? Вовсе не хочется туда возвращаться. А может, и не стоит возвращаться на Юг, думал он ночью, когда Дагмар уснула. Что он, цепями к труппе привязан? Почему он всегда позволяет другим управлять собой? Да, он добровольно согласился помогать Лабрайду. Но когда, наконец, эти великие труды по укреплению династии закончатся, надо заняться укреплением собственной семьи. Озаботиться жильем и работой. «Дети вдовы», – они, конечно, дети, но когда тебе под тридцать, начинаешь подумывать и о собственных. То, что у Дагмар не было детей от первого мужа, еще не значит, что она бесплодна – это он мог засвидетельствовать, как лекарь.

Озеро Бирена, на берегу которого стоял Эрденон, было самым большим на севере, вообще-то водою не обиженным. Оно было богато рыбою, и кое-кто утверждал, что именно это обстоятельство послужило причиной того, что на месте старой жертвенной рощи возникла столица. Утверждение, по меньшей мере странное, ибо в государстве, граница которого проходит по морскому побережью, рыбку и без того найдется, где половить. Но эрденонцы озеро свое любили не только за рыбу. Зимой – в мирные, разумеется, времена, когда не страшно высунуться за стены, это было место народных гуляний. Герцогство Эрдское было единственной провинцией империи, где бытовало такое развлечение, как катание на коньках, а в Эрденоне оно развилось, как нигде в Эрде. Те же, кому благородное происхождение либо почтенный возраст не позволяли скользить по льду на привязанных к башмакам железных полосах, катались по озеру в санях. В этом находили особый шик, и подобным развлечением можно было угостить приезжих. Для тримейнцев это было в диковинку. Снег в бывшем королевском домене выпадал, но никогда – в таком количестве, и не лежал так долго, как в Эрде. А Трим не покрывался льдом на памяти никого из ныне живущих. На второй день после прибытия наследного принца вся тримейнская знать и высокие гости направились кататься на озеро. Разумеется, всех конькобежцев оттуда убрали, а вот шутов-потешников, состоящих под надзором Гозбера, на лед выпустили. Чистой публике разрешалось посмотреть и на господ и на шутов – с надлежащего расстояния. А чистую публику от нечистой в Эрденоне – как почти везде в империи, различают по наличию лошади. Поэтому Джаред выехал за городские ворота на Табибе. Мерин застоялся на гостиничной конюшне, пора было вывести его на волю. Жаловаться на гостиничного конюха никак было нельзя. Табиб отъелся, но не зажирел, шерсть его блестела, грива и хвост были расчесаны, так что Джаред смотрелся на нем барин барином, и стража, оцепившая озеро, пропустила его без задержки. Он приехал на место к полудню, а Матфре, Гиро и Баларт покинули гостиницу на рассвете. Они решили, что тащиться на повозке не стоит, а то, что нужно для представления, они донесут на своих плечах. Не то, чтоб им так нравилось гулять по морозу. Гозбер намекнул, что нищая комедиантская повозка не должна мозолить господам глаза. Нет, так нет, актеры – люди ко всему привычные. Зика сказала, что она любоваться на то, как шуты по льду елозят, не собирается. Они с Дагмар лучше выйдут в город. Так что Джаред был единственным из честной компании, кто прибыл сюда в качестве зрителя.