Удар невидимки

– Польщен-польщен. Мы, конечно, узнаваемы, медийны, а все равно так приятны всякий раз новые проявления нашей безграничной мировой известности. Лично моей! – В Команде добродушный Максим Лифанов действительно был известен и знаменит не меньше самого Талеева. – Но уж до вас-то мне… как до солнца. Запоминай, герой тайных операций: вон в том коричневом кейсе документы на всю вашу троицу, деньги, оружие. В ноутбуке: пароли для контакта в Мекке – встретят прямо с самолета и доставят на частный аэродром, оттуда до Могадишо меньше двух часов лета – и специнструкции лично от Помощника по связям с американцами. Высоко вы, однако, на этот раз подпрыгнули!

– Стараемся…

– Ты смотри мне: Герку не привезешь – в порошок сотру!

– Да, куда он, на фиг, денется?! Еще и мир успеет спасти. В очередной раз. У вас с «неисправностями» на борту все в порядке?

– Добросовестно устранены. Большинство пассажиров дрыхнут в салоне. Никто из «коллег»-журналистов ничего о нас не знает и практически не видел в лицо. Все рабочие корреспондентско-операторские причиндалы найдешь на выходе из грузового отсека в пластиковом мешке. Наши, а теперь уже ваши, контакты в экипаже – второй пилот и бортинженер.

– Тогда, сразу по окончании погрузки багажа обратно в самолет и моему сигналу, вы на автокаре безо всяких вербальных контактов отправляетесь к стоящей на отшибе у левого крыла здания карете «Скорой помощи». Там Всеволод, он пойдет с вами…

– Ладно-ладно, дальше у меня свои инструкции, не напрягайся. Ох, понабрался ты от своего шефа всяких мудреных словечек: «вербальные контакты»… А мы по-простому, без базара.

– Тебе виднее.

– Разбегаемся. Надо же уступить раздевалку другим участникам шоу. Подошли сначала Галку, мой боец с ней по комплекции схож. Эх, кабы не годы и живот, сам бы не прочь уединиться с ней на пять минут в раздевалке!

Они глянули друг другу в глаза, неслышно стукнулись правыми кулаками и незаметно выскользнули в разные стороны из узкого пространства между двумя вагончиками с багажом.

Когда с положенными ему по комплекции ревом и грохотом красавец-аэробус А-320 борт RX-157 взмыл в черное небо над Ширазом, а машина «Скорой помощи» от таможенного терминала в составе других спасательных сил спокойно выехала за пределы аэропорта, мистеру Смиту поступил успокаивающий доклад о благополучном разрешении экстренной аварийной ситуации. Ни одного «прокола», ни малейшей подозрительной детали.

И все-таки смутное чувство тревоги никак не покидало настороженную душу Альхамира. Он относил это к естественному волнению перед воплощением самого грандиозного в его жизни замысла. До рассвета оставалось около пяти часов. Все безукоризненно сходилось, Аллах получит свое настоящее жертвоприношение к празднику Ид аль-Адха – Курбан-байрам.

Глава 17

Беда, как всегда, пришла, откуда ее вовсе не ждали, и в самое неподходящее время. Кто-то из отрезанных в корме иранцев заподозрил неладное. Быстро убедились, что переборка дизельного отсека действительно наглухо задраена. И тут началась паника. Рахимов, где увещеваниями, где приказами, а то и кулаками пытался привести в чувство обезумевших людей. Ему это уже почти удалось, но на пространстве нескольких отсеков невозможно было уследить за каждым.

Поэтому никто не остановил одного охранника, решившего вскрыть злополучную переборку с помощью гранаты. Эффект оказался столь же закономерным, сколь и трагичным. Вся сила ударной волны и рой осколков, отразившись от непробиваемого барьера, ударили внутрь отсека. Незадачливый охранник, не потрудившийся даже как следует укрыться, был убит на месте. Самими же осколками оказались перебиты масляная и воздушная магистрали, в электрощитах произошли короткие замыкания. Вспыхнувший пожар молниеносно охватил весь отсек. Поступающий от вентиляторов воздух подпитывал горение. Не успев воспользоваться противогазами, люди теряли сознание от избытка угарного газа.

По кабельным трассам и через выгоревшие сальниковые уплотнения огонь проник уже в соседний отсек. Под угрозой полного выгорания оказалась вся корма, а это означало, что и жизнь всей субмарины повисла на тоненьком волоске.

Рахимов доложил обо всем в центральный пост Редину. Тот принял единственно возможное решение: выводить оставшихся в живых людей в последний кормовой отсек и наглухо задраивать межотсечную переборку. Ни о каком тушении пожара силами матросов не могло быть и речи. Абсолютно неопытные, они погибли бы все в первые же секунды.

Существовала еще общекорабельная система пожаротушения, но в ее эффективности Сергей сильно сомневался. Тем не менее он включил подачу фреона в оба аварийных отсека. По крайней мере, это на какое-то время собьет пламя. Со своей, носовой, стороны у переборки дизельного отсека он поставил двух «канадцев», чтобы они вручную поливали водой раскаляющийся докрасна металл.

Продолжавшую погружаться субмарину Редин одержал на глубине 60 метров. Потом повернулся к Талееву, молчаливо следящему за всеми его манипуляциями на пульте: