Удар новичка

– Прочитала в газетах. – Женщина, прижимаясь ко мне всем телом, откинула назад голову, чтобы заглянуть в мои глаза. – Надеюсь, у тебя имеются сейчас деньги?

– Не так чтобы очень. Она много раздала.

– И сколько?

– Почти все. Но давай оставим эту тему. Есть другой разговор.

Это случилось за завтраком, на скорую руку приготовленным мне Глорией.

Я как раз размышлял над тем, что безжалостный дневной свет сразу обнаруживает все дефекты женщины, незаметные вечером. Я решил, что моя подружка стареет. В этом, конечно же, была виновата ее беспорядочная, полная риска жизнь, изматывающая душу и тело. Пьянство, бессонные ночи, слишком горячие и обильные ласки в постели – все это оставило свои следы на лице Глории.

– Чэд, дорогой, а не влюбился ли ты в кого-нибудь? – вдруг спросила она.

Избегая ее взгляда, я сосредоточил все внимание на яйце всмятку, с которым расправлялся в этот момент.

– Не будь таким инквизитором, Глория.

– Я просто подумала, что ты, быть может, хочешь поделиться тем, что тебя беспокоит сейчас. Ты же знаешь, что не безразличен мне, но я на тебя не претендую, так как давно потеряла надежду, что ты сделаешь меня порядочной женщиной. Если хочешь, расскажи мне о той, что причинила тебе боль.

Отодвинув тарелку, я развернул кресло так, чтобы сидеть спиной к окну.

– Она была секретарем Вестал. Мы просто сгорали от страсти друг к другу – и стали любовниками. Но теперь это в прошлом, – сказал я, стараясь говорить совершенно равнодушным тоном.

– Бедный Чэд!

– Это ты о чем? – недоуменно спросил я, давая понять Глории, что ее жалость мне не совсем понятна.

Она улыбнулась и потрепала меня по руке.

– С тобой еще не случалось этого, не так ли? Ведь ты всегда первым бросал женщин. Это больно, когда тебя оставляют, Чэд?

Я криво улыбнулся.

– Да. Но откуда ты это знаешь, Глория?

– Испытала на собственной шкуре. Если раньше я бросала мужчин, то теперь бросают меня. Старею. Уже не так красива, как прежде.

– Чушь. Что это на тебя нашло сегодня утром?

– Ты напомнил мне, что и мой конец близок. – Она подошла к зеркалу, висевшему на стене. – Выгляжу ужасно. Не удивительно, что ты так пристально рассматриваешь меня, Чэд. Этой ночью ты был очень жесток.

– Давай оставим эту тему. Иди и допивай свой кофе.

Глория взяла чашечку кофе, поставила на столик возле дивана, на котором уютно устроилась, забравшись прямо с ногами.

– Она красивая, Чэд?

– Она не просто красива, она прекрасна. В ней было нечто, чего я раньше никогда не встречал в женщинах. Что-то, чего нельзя описать словами.

– Мне не понравился ее голос. Мне показалось, что она жестокая женщина. Это так, Чэд?

– Да, ты права. – Я начал мерить шагами гостиную. Какое-то неясное, зыбкое подозрение начало зарождаться у меня в мозгу. – Когда ты слышала ее голос?

– Как-то по телефону. Когда я возвратилась из Майами, я решила узнать, не случилось ли с тобой чего-нибудь. Ты так надолго исчез, а мы договаривались быть вместе, несмотря на твою женитьбу.

– Ты звонила? Она мне ничего не говорила об этом.

Глория всем своим видом показывала, что она не в обиде на кого бы то ни было.

– Я не виню ее за это.

– Ты назвала ей свое имя?

– Я не успела это сделать. Женщина заявила, что ты вышел, и тут же бросила трубку. Но она лгала. Я слышала, как ты диктовал письма.

Я похолодел.

– Что ты имеешь в виду? Откуда ты взяла, что я диктовал письма?

Глория посмотрела на меня – и ее голубые глаза распахнулись пошире.

– Чэд, дорогой, в чем дело? Ты так встревожен.

Я сел рядом с ней на диван.

– Когда ты звонила?

– Несколько дней назад. Но почему ты так забеспокоился?

– Ты ответишь на мой вопрос или нет? – рявкнул я, с трудом сдерживаясь, чтоб не заорать во весь голос. – Назови точно, когда ты звонила.

Женщина не на шутку перепугалась.

– Прости, Чэд, но я бы не посмела поступить так, если бы знала, что тебя это настолько взволнует.

Я схватил ее за плечи и так встряхнул, что у нее застучали зубы.

– Ты ответишь на мой вопрос, черт возьми! – закричал я. – Когда ты звонила?

– Позапрошлым вечером, – прерывающимся голосом выдохнула Глория.

Это была ночь убийства Вестал!

– В котором часу?

– Около девяти.

– Постарайся вспомнить точное время. Проклятье! Попытайся вспомнить точнее!

– Чэд, дорогой, ты делаешь мне больно! Что я такого сделала?

– В котором часу ты звонила? – заорал я, продолжая сдавливать плечи невинной жертве моей злобы.

– Это было сразу после девяти: где-то минут десять, двадцать…

– Ты сказала, что слышала, как я диктую?

– Ты пугаешь меня. Случилось что-нибудь ужасное?

– Заткнись! Итак, ты звонила мне позавчера в девять двадцать, так?

Глория подтвердила правильность моих слов кивком головы.

– Кто ответил тебе?

– Я думаю, она. Та девушка, которую…

– Женщина ответила тебе?

– Да.

– Что она сказала?

– Я спросила о тебе. Она соврала, что ты вышел, так как я слышала твой голос. Ты диктовал какое-то деловое письмо. Я решила, что мои звонок помешал тебе, и повесила трубку.

Я, наконец, перестал терзать плечи Глории. Мне было так плохо, что я боялся потерять сознание.

– Чэд, дорогой!

– Заткни пасть! – зарычал я.