Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг.

(Арестован 8 июня 1937 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР 9 сентября 1937 г. приговорен к расстрелу. Реабилитирован 26 ноября 1955 г.)

2.    Командир и военный комиссар 80-й стрелковой дивизии комбриг ОБЫСОВ Сидор Павлович.

Член ВКП(б) с 1920 г. В 1923 г., в бытность слушателем Военной академии РККА, голосовал за троцкистские резолюции. В дальнейшем отошел от оппозиции и активно боролся против оппозиции.

(Арестован 18 июля 1937 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР 8 сентября 1937 г. приговорен к расстрелу. Реабилитирован 22 октября 1957 г.)

3.    Командир и военный комиссар 61-й стрелковой дивизии комбриг ТИХОМИРОВ Евгений Михайлович.

Член ВКП(б) с 1926 г. Голосовал за троцкистскую резолюцию в Москве в Военной академии РККА в декабре 1923 г.

(Арестован 8 июня 1938 г. Особым Совещанием при НКВД СССР 17 сентября 1939 г. приговорен к пяти годам лишения свободы в ИТЛ. Умер в заключении. Реабилитирован 30 мая 1956 г.)

4.    Командир и военный комиссар 62-й стрелковой дивизии полковник МЫЗДРИКОВ Василий Федорович.

Член ВКП(б) с 1919 г. В декабре 1923 г., будучи слушателем Военной академии РККА, голосовал за резолюцию партбюро академии, оказавшуюся троцкистской по содержанию. Через 10—15 дней отказался от этой резолюции. Другого отношения к оппозиции не имел.

(Сведений об аресте не обнаружено.)

5. Командир и военный комиссар 2-й дивизии ПВО полковник НЕЧАЕВ Лев Викторович.

Член ВКП(б) с 1919 г. В 1923 г. на партсобрании Военной академии РККА голосовал за троцкистскую резолюцию¹².

(Сведений об аресте не обнаружено. 10 ноября 1942 г. ему присвоено звание «генерал-майор артиллерии».)

Из вышеприведенных строк следует один вывод: без участия политорганов и партийных организаций появление таких сведений было просто невозможно. Постепенно «подчищали» всех, кто так или иначе был причастен к тем злополучным собраниям в Военной академии РККА и голосованию за резолюцию, поддерживающую взгляды Троцкого. В 1937—1938 гг. эти «оппозиционеры» и «троцкисты» оказались желанными гостями в соответствующих кабинетах, тюрьмах и подвалах НКВД. Казалось бы, что метла системы Ежова и Берии в эти приснопамятные годы очистила (читай — арестовала и бросила под пулю палача или в лагерь на длительный срок) всех тех, кто был замечен в колебании, кто сделал попытку не согласиться с курсом, проводимым Сталиным.

Ан нет, уж больно то был лакомый кусочек, который не хотелось никак выпускать из рук. Действительно, у некоторых арестованных приходилось днями и ночами выбивать показания о принадлежности к троцкизму, а тут все готовенькое!.. Вот они списки слушателей, списки коммунистов академии, курса и учебной группы, копии протоколов (или выписки из них) партийных собраний. Да еще показания бывших однокашников, уже арестованных и сознавшихся в этом «страшном» преступлении.

Казалась, что в 1937—1938 гг. всех армейских троцкистов изловили и изолировали от общества. И все же!.. Как мы увидим ниже, и в последующие годы особисты еще несколько раз пытались «по сусекам поскрести» — а вдруг еще кого-то забыли из первопроходцев этого «крупного выступления» армейских коммунистов против партии, вдруг еще кто-то случайно остался на воле!.. И вот за две недели до начала Великой Отечественной войны (9 июня 1941 г.) ретивый начальник 3-го Управления Наркомата обороны (так стало именоваться Управление особых отделов НКВД) комиссар госбезопасности 3-го ранга А.Н. Михеев официально обратился к заместителю начальника Главного Управления политической пропаганды (так стало именоваться Политическое Управление РККА) с такой просьбой: «20 декабря 1923 г. на общеакадемическом собрании Военной академии им. Фрунзе большинством присутствующих слушателей была принята троцкистская резолюция и единогласно при 2-х воздержавшихся личное письмо бандиту Троцкому¹. Просим соответствующего распоряжения о срочной высылке списка слушателей, присутствовавших на указанном собрании по возможности с указанием, кто из них голосовал или воздержался при голосовании как по резолюции, так и по письму. Одновременно просим сообщить, известно ли местопребывание этих слушателей в настоящее время».

Автору неизвестна реакция руководителей ГУПП — начальника Управления армейского комиссара 1-го ранга А.И. Запорожца и его заместителя армейского комиссара 2-го ранга В.Н. Борисова на это обращение особистов. Видимо, в ГУПП не успели, ввиду сложной обстановки, выполнить эту просьбу, а вскоре началась война... Заодно отметим, что сотрудники Михеева в это время заготовили на А,И. Запорожца справку-компромат. А Владимир Николаевич Борисов будет арестован 11 июля 1941 г. по обвинению в самовольном оставлении поля боя и распространении пораженческих настроений. Более подробно о нем будет сказано в главе «Охота на генералов».