Удар с небес

На эти деньги она уедет в Питер, там есть дальняя родственница, которая с деньгами примет Улиту. А там... О ней позаботится сама Матушка-Судьба.

Вот в таком настроении Улита поплелась ставить чайник: сделает себе крепчайший кофе, наплевать на всякие запреты! - хоть бы взбодриться чуть-чуть.

И, проходя мимо зеркала в передней она ужаснулась своему виду. Растрепанная, зеленая, и сгорбленная! Неужели она такой согбенной и останется?.. Нет уж! Размечтались!

Забыв о кофе, "схватилась за себя".

Сделала контрастный душ, наложила крем, тщательно навела легкий марафет, тот, который не замечает Макс, но не замечает и 70 процентов взрослых мужиков, но заметит женский глаз.

Женщин она не ждет.

Театральные подружки пока позванивают, да и то скоро прекратят, Улита с ними не больно-то любезна и ничего интересного не сообщает: ещё не загнулась, нога не отвалилась, волосы не вылезли и замуж не вышла.

Что ещё их может интересовать в её существовании?

Надела свое любимое платье в цветочек - "сизый голубочек", - от старинной песенки "стонет сизый голубочек"...

Платье красивое, но "жалостливое": с глухим воротом, длинными рукавами, только сбоку разрез. На плечо посадила лягушечку из горного хрусталя. Для разрядки.

"ОСЕНЬ" - так, пожалуй, назывался бы её имидж на какой-нибудь модерновом "подиум де арт".

Только успела поставить чайник на плиту, - раздался звонок. Конечно, Казиев примчался со своим старцем! Без звонка! Еж у него кое-где сидит!

Она сердито пошла открывать.

На пороге стояла женщина.

Улита не сразу узнала в ней Наталью Ашотовну, маму Макса, которая этакой птичкой прилетала к ней пару месяцев назад.

Теперь это была постаревшая женщина-ворона, с базедовски выкаченными глазами, - очки у неё стали сильнее, что ли?

В замухрышистом сером костюмчишке, с небрежно закатанными в валик на затылке волосами.

- Входите, здравствуйте, Наталья Ашотовна, - сказала Улита, отодвигаясь от двери и ужасаясь про себя: что случилось?

И невольно спросила, - Макс?..

Ашотовна кивнула. И увидела, как побелела эта женщина и села на стул, тут же, в прихожей.

И тихо спросила, - что с ним?..

Даже совершенно невсебешная Ашотовна подумала, ...Как же она к нему относится! Как я?..

- С ним все в порядке, ничего не случилось. Но я решила... пришла...

Тут Наталья Ашотовна зарыдала на всю катушку и Улита поспешно увела её на кухню, чтобы не слышно было на лестницу.

А то ведь и прибежит кто, - чем помочь да что надо, а на самом-то деле - посмотреть, что же происходит "у артиски"?..

Улита налила рюмку коньяка, который вообще-то берегла для своего, самого плохого настроения, - но поняла, что Наталье надо!

Наталья сразу пришла в себя, - каково самовнушение! - коньяк не успел "прижиться"!

- Улита, вы, конечно, понимаете, почему я здесь, - начала Наталья, стараясь говорить спокойно.

Улита перебила её.

- Наталья Ашотовна, я больше не могу и не хочу оправдываться! Я уже однажды оправдывалась перед вами. По-моему, достаточно! Больше не хочу ничего слушать! Ни против, ни - за, - никак. Я только могу сказать вам точно, что я через дня два уеду и больше не появлюсь в этом жутком городе и даже стране ( это она придумала по ходу, чтобы уже напрочь успокоить Наталью, - не могла она видеть эти влажные базедовые глаза и полуседой кукиш на затылке!). Не говорите ничего! Вы думаете, он помчится за мной? Нет! Я скажу так, что он этого не сделает. Или лучше напишу. Пройдет это у него! Поверьте же мне! Это - предчувствие любви, а не сама любовь, я поняла! Ее пред-чувствие. Он забудет меня, не бойтесь, забудет! Просто останется такое вот светлое пятнышко в его жизни и все. И все, Наталья Ашотовна! Хватит! Я уже не в силах... Меня унижают, чуть не убивают... Спасибо Максу, который так чуток. Он вообще очень чуткий, вы на это обратите внимание. И наверное потому у него так сильно выражено предчувствие любви... А теперь давайте попрощаемся, чтобы больше никогда не увидеться. Я лично больше не хочу вас видеть. Никогда! Извините.

Наталья слушала её монолог и думала, что она, Наталья, виновата перед Улитой, чего уж там. Жизни ей не дает. Но сын - это все и наплевать ей на всех женщин и девиц вместе взятых!..

Не хотела Наталья, чтобы Сашка этот!.. Он сам уже, сам по себе решил, чтобы потом начать её шантажировать, это точно, на 99 процентов. Бог видит, - она не хотела! Разве могла она предположить, что так все получится! Но говорить об этом сейчас не нужно.

Зачем возбуждать против себя эту женщину?

Тут же мелькнула мысль о том, что надо найти Сашку и его "пугнуть"! Да не ей, а мужику, мужу! А мужик ее... И вдруг, - неожиданно, она с ужасом вспомнила о той горе рукописей, которые она сваливает в угол кабинета! Сумасшедшая!

Она чувствовала, как под ней начинает гореть стул! Боже, а вдруг она рукописи не найдет?! Она же сказала что-то девчонке...