Удар в сердце

Сам же корабль носил «рабочее» имя «Тайгет», да и то пока тайно. Тарасу очень хотелось назвать свой флагман по-спартански и лучше бы как-нибудь величаво. «Лакедемон», например, словно это была не триера, а целый авианосец. Но пока что он не хотел привлекать внимание соседей к тому, что базировавшийся у Ватхия флот имеет спартанское происхождение.

Все греки знали, что у Спарты нет флота. И если среди любознательных соседей Иксиона найдется такой, который имеет сношения с другими спартиатами, то ему не составит труда узнать, кто именно руководит этим новым флотом, который после долгой стоянки на приколе вдруг ожил, обретя команды из пиратов Иксиона. А в Спарте было кому заинтересоваться столь странным фактом, особенно после исчезновения Гисандра. И сам Гисандр отлично понимал: когда речь идет о власти, расстояние, отделявшее Спарту от Итаки, преодолеть совсем несложно даже без наличия флота. При желании шпионы эфората могли достичь Итаки так же быстро, как и он сам. И, что немаловажно, сделать это тайно. Конечно, Спарта не будет посылать сюда из-за него армию, а захватить его врасплох тоже будет трудновато – Тарас постоянно был в гуще солдат, передвигался же со свитой из проверенных телохранителей-спецназовцев. Но нарушить тайные планы царя, в которые он до конца так и не был посвящен, это вполне возможно.

«Ну не „Арго“ же его называть, – усмехнулся Тарас, с удовольствием разглядывая изящные обводы остроносой триеры, разрезавшей тарном волны узкой бухты под ритмичные взмахи весел, – пусть пока „Тайгетом“ походит, а там поглядим».

Красота гористых берегов Итаки просто завораживала. Караван из военных судов медленно удалялся от порта, рассекая спокойные волны закрученной, словно улитка, бухты. Высокие скалы, стискивавшие прилегавшие к Ватхию берега, постепенно расступались и «раскручивались» в обратную сторону, выпуская корабли спартанцев в море. Они плыли уже довольно долго, но вре– завшаяся глубоко в сушу бухта все еще не закончилась.

– Она так похожа на норвежские фьорды, – проговорил себе под нос Тарас, когда его молчаливые впечатления нашли наконец выражение в словах, – как же я не заметил этого по дороге сюда.

– На что похожа? – переспросил Иксион, уловивший бормотание Гисандра.

– Да так, – отмахнулся тот, – на одну местность в северных землях, где я как-то бывал.

– Разве спартанцы заходили так далеко со своей армией? – удивился еще больше местный вождь. – Это в Македонии?

– Нет, поближе, – попытался уклониться от прямого ответа Гисандр, намекая, что, мол, не может рассказывать Иксиону все военные тайны Лакедемона.

– Странно, – не стал настаивать тот, лишь добавив. – Я ничего об этом не слыхал.

«Надо будет меньше откровенничать с ним, – осекся новоиспеченный мореплаватель, – он, конечно, все равно не понял, о чем речь, но зачем нам лишние подозрения. Для спартанца у меня действительно слишком большие познания об окружающих странах. Даже тех, где армия Лакедемона никогда не бывала».

И он приказал себе не расслабляться, а получше следить за тем, что говорит.

Когда берега наконец расступились и показалось открытое море, раздался зычный вопль Иллария, который прохаживался по палубе, задирая матросов и рассматривая установленные в носовой части баллисты – странные сооружения, вызывавшие его неподдельный интерес.

– А ну, рулевой, принять вправо! – прогрохотал капитан, ничуть не смущаясь присутствием своего начальства. – Ты что, ослеп, олух? Или твои поганые уши забиты козьим дерьмом?

Он сделал еще несколько шагов и, оказавшись на корме, буквально рядом с Тарасом, закончил «напутственную речь»:

– Да поживее работай, скотина, а то угодишь прямо на скалы!

Рулевой, управлявший кормовым веслом, – здоровенный парень в кожаной жилетке, сандалиях на босу ногу, коротких красных штанах и с непокрытой головой, – изо всех сил подналег на весло, и триера, двигавшаяся во главе каравана, стала быстро забирать вправо. А взору Тараса открылось то, чего он не заметил, – гряда рифов прямо по курсу на небольшом удалении от берега. Благополучно разминувшись с ней, корабль лег на курс вдоль берега. За ним маневр «уклонение» повторили все оставшиеся триеры.

– Пока потерь нет, – констатировал Тарас, глядя, как его небольшой флот, распугивая рыбацкие лодки, что мельтешили у входа в бухту, вышел на открытую воду, – пора начать наши учения. Эй, Илларий!

Глава четырнадцатая Большие гонки

Капитан, уже находившийся почти в носовой части, обладал отличным слухом, несмотря на то, что одно ухо у него было обрублено чьим-то клинком. Не прошло и мгновения, как он стоял рядом с Тарасом и «пожирал» его глазами. Илларий был явно польщен, что его прошлые заслуги учтены и он назначен капитаном, а не отправлен в трюм ворочать веслами, как большинство его соратников по ремеслу.

– Устроим состязания, – заявил Тарас, на шлеме которого, гордо блестевшем в лучах солнца, ветер перебирал красные перья. – Экипаж триеры, что первой дойдет вон до той скалы и обогнет ее, награжу.

Капитан кивнул и с легким поклоном ответил: