Удар в спину

- Что случилось? - спросил он.

- Я... Ты можешь приехать к маме?

- Да что стряслось? - уже предчувствуя что-то неладное, повторил вопрос Стахов.

- Ника. У неё внезапно подскочила температура. Она бредит...

- Понял. Я еду. ... Ты вызвала врача?

- Естественно, - раздраженно ответила жена.

- За тобой заезжать?

- Я уже дома. У мамы. Не теряй времени.

Бросив трубку, Антон метнулся к лестнице на второй этаж.

- Что случилось? - поднимаясь из-за стола, поинтересовался Мишка.

- У Ники высокая температура. Она бредит. Лида просит приехать, - не останавливаясь, пояснил Стахов.

- Да подожди ты! Мне поехать с тобой?

- Зачем? Вызови лучше машину.

- Тебя подбросит парень Кочета.

Через пару минут Антон уже выходил из дома. Со скамейки, стоявшей в тени нависающих над ней кустов, поднялись двое. Одного Антон знал - это был водитель Кочета. Второго - темноволосого, невысокого, но крепкого телосложения, он видел впервые.

- Это Грека, - идя следом, представил Кочет. - Пусть едет с тобой.

- Зачем?

- Пусть едет, - не терпящим возражений тоном потребовал Мишка. - И позвони, как приедешь. А машину пока оставь в своем распоряжении.

Путь от Мишки до дома тещи занимал обычно каких-нибудь двадцать пять тридцать минут. И, хотя на сей раз водитель постоянно превышал допустимую скорость, теперь дорога показалась Антону бесконечно долгой.

По подсказке Стахова водитель подъехал к нужному подъезду и затормозил. Не дожидаясь полной остановки, Антон открыл дверцу.

- Подожди! - попросил Грека, но Антон уже распахивал оказавшуюся незапертой дверь подъезда.

Молодой человек оказался в небольшом тамбуре перед очередной дверью. Справа находилась ещё одна, ведущая в подвальное помещение дверь.

Когда Антон начал набирать код, входная дверь за его спиной снова открылась, и кто-то зашел следом за ним в тамбур. "Наверное, Грека", подумал он тогда. И все. "Наверное, это Грека". Больше, помимо этой последней мысли, он ничего не помнил. Потом была только темнота. И ещё боль.

Очевидно, вошедший за ним с улицы человек ударил его чем-то тяжелым по голове. Или плеснул в лицо какой-нибудь лишающей сознания гадостью. В результате он сразу же "отключился". А потом его перетащили в багажник. Вот только - как все это могло произойти на глазах у охранников? Не могли же они, в конце концов, спокойно наблюдать, как незнакомые люди выносят его из подъезда! А может быть, они и не наблюдали? Может, именно они и везут его теперь "заказчику"? Вначале "угостили" ударом по затылку, а потом уже погрузили в машину. Или же все было по-другому? Возможно, их самих вначале "нейтрализовали", а потом принялись за него? Ответов на эти вопросы у Антона не было и не могло быть.

Стахов попытался вспомнить, видел ли он кого-нибудь, когда спешил от машины ко входу в подъезд, где жила его теща. Увы, тогда его мысли были заняты другим - его лапулей, его Никой. Поэтому он не видел ничего вокруг, просто не обращал внимания на окружающее. А надо бы... Ох, как надо было!

В результате теперь он задыхается от жары и запаха пыли в багажнике автомобиля, который везет его неизвестно куда и неизвестно с какой целью. Хотя - почему неизвестно? Скорее всего, его ударили чем-то тяжелым по голове, а затем, сочтя мертвым, погрузили в машину, дабы сбросить в какой-нибудь заброшенный колодец, или с грузом на шее спустить в реку. А может быть, где-нибудь в лесу, среди кустов и замшелых пней для него уже припасена укромная могилка. И теперь его везут, дабы швырнуть в яму и присыпать сверху прохладной мягкой землей.

Нарисованная услужливым воображением сентиментальная картина возвышающегося над ровной зеленой поверхностью темно-серого холмика странным образом взбодрила Стахова, пробудив в нем желание жить и бороться за свою жизнь. Собравшись с силами, он снова попытался изменить позу, и после нескольких безуспешных попыток понял, что его ноги и руки крепко связаны, а во рту у него торчит кляп. Это "открытие" обрадовало его. Действительно, если бы его сочли трупом, то едва ли бы стали затыкать чем-то рот и пеленать как древнеегипетскую мумию. Труп можно перевозить и без этих предосторожностей - он не кричит и не брыкается. Труп заведомо не будет сучить ногами и стучать по крышке багажника. Не станет он и звать на помощь. Следовательно, его похитители знали, что он жив. И если бы его хотели превратить в труп, то давно бы уже проделали это. Но, видимо, кому-то он был нужен живым. Может быть - на время, но живым. Кому-то от него было что-то нужно. "Кому-то, что-то..." - мысленно передразнил он себя. Приходилось признать, что он не знал ничего. Ничего определенного. Он просто не мог представить себе, чтo крылось за всем этим. Было лишь очевидно, что их с Мишкой "заклятый друг" снова переиграл их. Равным образом не вызывало сомнений, что ближайшее будущее не предвещало ему, Антону Стахову, ничего хорошего.