Удар в спину

Роман выдержал паузу, глядя на Отто. Тот браво пялился куда-то в пространство. Роман же размышлял, почему он пропустил такую мечту о земле и обустройстве здесь. Ответ был очевиден — он ни разу не слышал о такой мечте, о ней не упоминалось в личных делах и разговорах внутри взвода. В личной беседе братья Дональдсоны, Отто и Збышек, ни разу о таком не говорили.

Минус самому Роману.

— Землей, — немного озадаченно повторил Роман.

Нет, такое тоже широко практиковалось. Федерация поддерживала выходящих в отставку, помогала им получить новые профессии, давала возможность обустроиться и получить ту же землю. Выращивать там что-то, обустраиваться, разводить скот или добывать что-то, неважно, главное, чтобы люди работали и крепили саму Федерацию. Нередко подобные земли выдавались в приграничных полосах, ставились укрепленные поселения, исходя из предположения, что бывшие военные сумеют отразить мелкие набеги тварей, а в случае крупного вовремя поднимут тревогу и продержатся до появления армии.

— Так точно, товарищ младший лейтенант! Я и мой брат Збышек хотим разводить буйволов и выращивать разные фрукты!

Благо в Африке с этим проблем нет, подумал Роман, воткнул палку, через год уже дерево будет. Буйволы? Тоже что-то ленивое и способное следить само за собой, насколько хватало скудных познаний Романа о скоте. Часть майора Дуканти, помимо земель под огороды, держала и скот, и рядовые по очереди заступали на дежурство и по скоту, заодно осваивая новые навыки, которые могли им пригодиться в мирной жизни.

Роман тоже заступал, но знатным скотоводом за этот месяц, конечно, не стал.

В общем, ясно все было с братьями МакДональдсонами, даже мечта у них оказалась ленивой.

— Почему же вы не упоминали о ней раньше, рядовой? — поинтересовался Роман, снова неосознанно воспроизводя майора Дуканти.

— Боялись, что сглазят, товарищ младший лейтенант!

Роман помолчал, снов выдерживая паузу и перекатывая в голове услышанное. Суеверия? В Риме над таким только посмеялись бы, а правила и наставления особо и отдельно указывали, что подобную дурь надо выбивать из голов рядовых. Не палкой, конечно, но выбивать, иначе эти суеверия потом могли подвести всех.

Но реальная жизнь опять оказалась сложнее уставов и наставлений. В разговорах с сержантами и лейтенантами Роман неоднократно слышал упоминания о разном сверхъестественном и необъяснимом с обычной точки зрения. События и просто колдовство, не воздействие псионов, нет, именно колдовство, словно здесь все застыло во временах трехтысячелетней давности.

На боевую готовность оно вроде бы и не влияло, но все, от последнего рядового до майора Дуканти сходились на том, что необъяснимые вещи в жизни есть. Единственным, кто не верил во все это, оказался сержант-инструктор Мумашев, но и тут Роман нашел объяснение, все же сержант был приезжим. Вот пожил бы в части год, другой, третий и сам поверил бы, столкнувшись с тем, о чем рассказывали Роману.

— А почему теперь перестали бояться, рядовой? — поинтересовался Роман.

— Так слухи, товарищ младший лейтенант! А заслуженный сержант-инструктор Федерации Андрей Мумашев подтвердил!

Вот теперь все сходилось, только что думать по этому поводу, Роман так и не решил. Братья знали свое дело, стреляли умело, в физической подготовке не уступали другим, но. Плевать на суеверия и сглазы, если что и могло подвести всех, так это их леность.

— Встать в строй, — приказал Роман. — Старшина, подготовить список на всех присутствующих, я подам рапорту лейтенанту Скарбергсону.

Роман знал, ротный подпишет, скажет пару слов напутствия, но порядок есть порядок.

— Сборы сегодня, отправка завтра, — добавил Роман. — Там, все будет по-настоящему. Если кто-то подведет своих товарищей, лично застрелю на месте.

Обещание вышло так себе, без свирепости Льва, но никто не отступил. Можно было сделать больше и лучше, но Роман решил не терзать больше себя, а принять то, что есть и работать уже с ним. Следовало признать, что несмотря на включение в операцию, подвигов он там не совершит, с генералами не встретится, Сверхмозга не убьет и Лев не приколет ему на грудь орден.

Сержанта-инструктора Мумашева Роман нашел в столовой, заодно невольно став свидетелем разговора.

— Стало быть, уезжаешь завтра, — сказала пышнотелая повариха.

— Не волнуйся, Белла, загляну вечером попрощаться… пару раз, — со специально оставленной паузой ответил сержант, а повариха захихикала смущенно, колыхаясь всем телом.

Звали ее Изабелла Ларсон, кажется, но Роман не поручился бы наверняка. Смуглая и пышнотелая, словно пышущая жаром кухонной плиты, она смутно ассоциировалась у него с едой и уютом, какими-то образами из детства, но никак не с красавицей, достойной любви. Невысокий же сержант Мумашев, способный утонуть в поварихе, словно в перине, похоже, считал наоборот.

Но чего Роман не мог понять, как сержант променял Хадишу на это вот?

— Ой, товарищ младший лейтенант! — совсем не по уставу вскочила Изабелла, похоже, чересчур уж душевно взволнованная.