Удавка для бессмертных

– Около шестнадцати.

– Надеюсь, ее мама не сердечница?!

– А это ты к чему? – укоризненно смотрит на Далилу Илия.

– К тому, что она, наверное, уж обзвонила больницы, морги и теперь просто сосет валидол!

– Подожди, – останавливает ее Ева, положив руку на плечо, – не заводись. Илия, ответь мне на несколько вопросов. Не кривись, это важно. Что такое талласа?

– Это море, – удивленно отвечает Илия.

– Море. Прекрасно. Это Средиземное море или просто море вообще?

– Просто море. А в чем дело?

– Пока не знаю. Маленькая с утра требует море. А мне ночью предлагали Средиземное. Вот я и думаю… Что я хотела спросить? Да! Как зовут эту Анюту?

– Неважно. Все достаточно банально. Ссора с матерью. Мать дала ей пощечину. Как это обычно бывает впервые в жизни. Она вспылила и ушла из дома. Вот и все.

– А откуда…. – начала Далила, но Ева резко обнимает ее, закрывая рот рукой.

– Не сейчас, – говорит она. – Ты сейчас вопросы не задавай, ладно?

– Хорошо, – убирает Далила ее руку, – тогда просто ответь мне на вопросы, которые я не должна задавать!

– Я пока не знаю ответов. Я чувствую, что девчонка в беде. Если Илия захочет, он все скажет сам. Тебе нужна помощь? – обращается Ева к Илие.

– Да! – выдыхает тот с облегчением.

– Ива заболела. Я посмотрю почту, если нет ничего срочного, работаю дома. Ты отведи Сережу в ясли, а потом мы с тобой…

– Он не пойдет, – перебивает Илия. – Он без Ивы никуда не пойдет.

– Хорошо. Жду тебя у себя в комнате через пятнадцать-двадцать минут. Поговорим?

– Поговорим, – встает Илия. – Спасибо вам.

– Ты и не съел ничего, – бормочет Далила.

– Ты была на высоте, – он неожиданно целует ее в щеку. – Не орала, не требовала, не приказывала. Молодец, – он уворачивается от шлепка полотенцем. – Это что еще трещит?

Где-то в квартире дребезжит железка. Из детской комнаты выходит, пошатываясь, Кеша. В руках у него огромный старинный будильник с металлическим колокольцем и лапкой.

– Привет, шлындра! – здоровается он с Анютой, она вышла из ванной. – Ты у нас тусуешься или маскируешься? А мне в школу надо, – замечает он с сожалением. – И никто ведь не разбудит, не сварит манную кашу! Приходится покупать металлолом, я сплю крепко, – он трясет будильником.

– Я сварю, – Анюта идет на кухню.

– Я сама сварю сыну кашу! – у Далилы появился пропавший от возмущения голос.

– Да ладно, – теснит ее от кухни девчонка, – тебя, наверное, уже тошнит от манной каши. Или умеешь без комков?

Ева, чтобы не смотреть на Далилу, подхватывает с пола Иву и несет к себе в комнату.

– Будет тебе талласа, только лежи тихо, не бегай. – Она откатывает в угол телевизор, разворачивает к креслу, ставит кассету. Ива послушно затихает в кресле, с большого экрана на нее плывет парусник.

Через десять минут пришла Далила и упавшим голосом сообщила, что эта, которая ходит полуголая, сварила кашу совершенно без комков.

Еще через десять минут пришел Илия и повеселил Еву невероятной историей. Он сказал, что эта самая девочка (которая умеет варить манную кашу без комков!) дала для балды объявление в газету о том, что развлекает мужчин. Такая хохма. А ее мама узнала про это объявление и страшно рассвирепела. Так страшно, что ударила любимую дочку первый раз в жизни, никогда не била раньше, а тут вдруг врезала.

– Ты нашел ее по объявлению? – спросила, не поворачиваясь, Ева. Она стучала по клавишам.

– Почти.

– Не хочешь разговаривать, давай отложим.

– Ну ладно, – сдался Илия, – я нашел ее по объявлению.

– И какие виды секусальных услуг она предлагала по объявлению? – Ева перестала стучать, но не повернулась.

– Она предлагала пронзительность ощущений и вечную жизнь.

– Скромненько и со вкусом, – кивнула Ева.

В комнату вошла девочка. Предложила немедленно раскрыть секрет варки манной каши без комков.

– Самое главное, – сказала она, усаживаясь на полу возле кресла, где дремала Ива, – это сыпать манку не в кипящее молоко, а в теплое, и все время мешать. Можно я позвоню по телефону, а вы скажете моей маменьке, что я у приличных людей, что я в порядке и варю кашу?

– Это все, чем тебе можно помочь? – Ева крутанула кресло и осмотрела грустную фигурку на полу. Руками девочка обхватила коленки, положила на коленки подбородок и смотрела настороженным зверьком.

– Мне нельзя помочь, – сказала девочка. – А я могу сбить температуру вашей маленькой. Ее нужно обтереть водкой и завернуть в простыню. И так через каждые сорок минут. Так вы скажете?

Затея с телефоном не удалась. Потому что он зазвонил. Ева показала жестом, чтобы старшие вышли. Проснулась от звонка Ива, слезла с кресла, подошла и вскарабкалась на Еву.

– Ева Николаевна? Это Январь. Карпелов погиб. Слышите меня?

– Слышу, – Ева прижала к себе горячее тельце, Ива обхватила ее за шею еще крепче.

– Ева Николаевна, – голос у Января на пределе сдерживания крика. – Это вы?

– Это я, – говорит Ева, – я тебя слышу. Куда отвезли? Я хочу его видеть.

– А вы что, не посмотрели? – спрашивает Январь, и у Евы холодком по спине ползет догадка.