Удавка для опера

— Рома, я все равно увезу тебя далеко отсюда. Поэтому могу сказать тебе, что мне нужно… Где-то в окрестностях Семиречья у Ныркова крупный спиртовой завод. Работает, сам понимаешь, на нелегальной основе. Я должна вычислить этот завод…

— Всего-то…

— Завод этот охраняется очень тщательно. Люди Шамана плюс боевики на армейских «уазиках».

— Значит, ты обойдешься без меня.

— Конечно.

— А мои друзья? Они ведь могут помешать тебе.

— Но они же не узнают, что с тобой случилось.

— Мне скоро возвращаться на службу. Если я не вернусь вовремя, меня хватятся.

— Не переживай, с Нырковым будет скоро покончено. До твоего возвращения из отпуска…

— До них может дойти информация о событиях в Семиречье. Как-никак шесть трупов…

— Дальше Семиречья информация об этих событиях не уйдет. Нырков сумеет создать информационный вакуум… Когда в Семиречье прибудут твои друзья, здесь будет тишь да гладь. Будь уверен…

Все правильно. Семиречье снова затянет тихий омут. И не узнают его друзья, что в этом омуте чертей пруд пруди. И про два убийства, которые на Роме зависли, им будет невдомек. Материалы расследования дальше Семиречья не уйдут. Нырков постарается. Дело засекретят, и всплывут его «подвиги» лишь в том случае, если Рома выйдет на свет и поведает о своих злоключениях всему миру. И тогда его ткнут мордой в парашу. Как ни крути, а два убийства прочно завязаны на нем.

Вероника права. Надо быть тише воды, ниже травы. И ждать, когда она покончит с Нырковым своими методами.

Наконец они прибыли на место. Ночь, темнота, лесная глушь, деревья на ветру шумят. Рома вышел из машины и невольно поежился.

— Не бойся, здесь волков нет, — сказала она.

— Да я и не боюсь…

И все же он держал руку на рукояти пистолета.

— И правильно… Запомни, волки, которых нужно бояться, только в определенных местах водятся.

— А где именно?

— Есть один хутор…

— Шустринский?

— Ты откуда знаешь?

— Знаю… Наверное, там и надо искать спиртовой завод.

— Спасибо за совет, — будто бы всерьез поблагодарила его Вероника.

Но Роме показалось, что она скрывает усмешку.

Вероника приложила руки ко рту и заухала филином. Повернулась к Роме.

— Дальше тебя Миша повезет. Он дорогу знает.

— Миша?!. Значит, он все-таки с тобой.

— Чем длиннее знание, тем короче жизнь…

— А ты сейчас куда?

Этот вопрос Вероника пропустила мимо ушей.

Появился Миша. Вероника отвела его в сторону и вкратце обрисовала ему ситуацию. Затем посадила его за руль машины. И подошла к Роме.

— Будь умницей! — сказала она ему.

На этом они расстались.

Всю дорогу Миша молчал. А дорога была длинной. Они ехали всю ночь. А потом закончился бензин. Миша хотел бросить машину и дальше отправиться пешком. Но в багажнике оказались две двадцатилитровые канистры.

Миша уверенно вел машину известной ему дорогой. Он отлично ориентировался в тайге. Видно, не впервые здесь. А ведь он как будто бы из Москвы, часовню восстанавливать в эти края прибыл. Наверняка он уже бывал здесь. А часовня — не более чем красивая легенда.

Часовня, нечистая сила, страшные волки… Нырков сам развел волков. Сам же вызвался восстановить часовню. Чтобы этих волков отпугивать. На публику работает. Смотрите, мол, какой я мэр! О благе народа беспокоюсь, о его безопасности…

А о безопасности народа беспокоится Вероника. И Миша. Они выведут Ныркова на чистую воду. И тогда лес очистится от страшных волков, которые охраняют спиртовой завод.

К обеду робкая дорога сквозь тайгу растворилась в непроходимых таежных дебрях. Пришлось бросить машину и дальше идти пешком. И все молча, молча. Миша демонстративно воротил от Ромы нос. Как будто в чем-то его винил.

Через дремучую чащу, по известной только одному Мише дороге, шли до самой темноты. Рома уже думал, что придется заночевать в лесу. Но ошибся. В темноте впереди мелькнул огонек. Подошли к деревянной избушке. Им навстречу вышел черноволосый мужик с пышными усами а-ля Сталин. И, как бы в продолжение этой аналогии, он был в зеленом френче, галифе, хромовых сапогах. В зубах трубка, подворотничок белизной отдает, пытливый прищур глаз. Только маршальских погон не хватает и Звезды Героя. Зато в руках ружье. Допотопная одностволка.

— А кто это к нам пожаловал? — с характерным сталинским растягом спросил мужик.

— Наш товарищ, Иосиф Виссарионович, — серьезно ответил Миша. — Вот, знакомьтесь, — показал он на Рому. — Товарищ из органов…

Из органов… Надо бы уточнить, из каких именно… Рома недовольно посмотрел на Мишу. А затем на хозяина избушки. С определенным интересом.

— Старший лейтенант Лозовой, — вяло представился он.

— Иосиф Виссарионович, — кивнул мужик. «Ну вот, дурдом в отдельно взятой избушке».

— Только фамилия моя не Сталин. А самая обыкновенная — Какошвили…

«Очень распространенная фамилия. На Руси каждый третий Какошвили. Кто каком кверху. Кто каком книзу…»

— Иосиф Виссарионович, — попросил Миша, — человека надо спрятать…

И взглядом показал на Рому.

— От демократов?

— От них, проклятых, — кисло кивнул Миша. Он явно подыгрывал человеку с ружьем.

— Надолго?

— Пока знать не дадим.

— Хорошо.

— Ну будь здоров…