Удавка для опера

И машина хорошая. «Шестерка» с «троечным» движком. Время над ней не властно. Только вот гараж не то чтобы очень. Его кооператив строил. По законам социалистической экономики Тяп-ляп через зад Крыша течет, перегородки тонкие, в один кирпич.

Как-то раз он женщину сюда привел, на капот машины уложил и давай с ней о любви говорить. Только по-нормальному она разговаривать не смогла, все стонала да стонала. А он ей любовь делом доказывал. Все бы ничего, да только после того сосед по гаражу справа на него стал коситься. Жена его, оказывается, слышала их любовный «разговор». И сразу вывод. Мол, и ее мужик тоже этим в гараже занимается Непробиваемая женская логика.

Соседа по гаражу слева он никогда не видел. И не слышал. До сегодняшнего дня…

Егор занимался своей машиной, тихо возился с карбюратором. Прочищал, регулировал. Сегодня ночью нужно по городу погонять, может, получится бомбануть сотню-другую. Жить-то на что-то надо

И вдруг он услышал голоса. Из гаража, который слева. Мужской и женский. А вдруг они это, ну того…

И взял его грех Приставил он ухо к стене Захотелось послушать, как чужая баба стонет. Только, увы, до секса дело не дошло.

— Сегодня вечером около семнадцати быть в Битове, ровно в восемнадцать быть на месте… — услышал он голос мужчины. — Винтовка уже там…

— Пристреляна хорошо? — деловито спросила женщина.

— Отлично. Сам проверял.

— Ну тогда все, считай, что твой майор Круча покойник.

— Да, спешу поставить свечку за упокой его души… Только вторую часть денег получишь, когда я своими глазами увижу его труп.

Зайцеву стало страшно. Он отпрянул от стены. И еще долго дрожал.

Он понял, о чем разговор. Мужчина заказывал женщине какого-то майора Кручу. Она — киллер, наемный убийца. И если она узнает, что сосед по гаражу подслушал их разговор, ему крышка.

Какое-то время Егор стоял как замороженный. Потом растормозился и тихо подошел к воротам. Надо их закрыть. Чтобы с той стороны не поняли, что в соседнем гараже кто-то есть.

Но закрыть ворота он не смог. Увидел, как мужчина и женщина садятся в красную «семерку», — и отпрянул в глубь гаража.

Егор выглянул снова, когда машина отъехала на значительное расстояние. И только сейчас проснулась его гражданская совесть. Но, увы, ее хватило лишь на то, чтобы запомнить номер машины. О том, чтобы звонить в милицию, не могло быть и речи. Страшные времена. Хочешь спокойно жить — сиди в своей норке, грызи сбою морковку и не зли волка…

* * *

Ровно в восемнадцать часов возле дома остановился новенький «Фиат». Из него вышла ухоженная женщина в белых джинсах и такой же белой шелковой блузке. Она достала из сумочки ключи, вставила их в замочную скважину ворот. Одного этого хватило, чтобы достаточно сложный механизм пришел в движение — ворота плавно отъехали в сторону.

Женщина снова села в машину и заехала на ней во двор. Какое-то время она не заходила в дом, придирчивым взглядом осматривала строения, незаполненный бассейн.

В дом она зашла словно бы нехотя, неторопливой походкой Дверь открыла своим ключом.

— Второй, Третий, быть в готовности, — передал Степан по рации. — Женщина в белом…

Савельев и Кулик уже в доме, прячутся в кладовке под ворохом бумаги.

— Да, поняли, — едва слышно ответил Эдик. — О, е-е!.. Тихо'

Степан не стал спрашивать, что там у них стряслось. Савельев просил тишины в эфире. И оказалось, не зря.

— Сюда, в кладовку, к нам заглянула. Что-то высматривала… — через некоторое время тихо сказал он. — Дальше пошла…

— Внимание! — послышался голос Комова.

Он как был, так и остался в доме Степана. И наблюдал за комнатой снайпера через бинокль. Он подал знак, значит, женщина уже там.

— Что-то высматривает, — продолжал информировать он. — Ага, доску отбрасывает… Берет винтовку… Разворачивает… Рассматривает… Устанавливает… Уже пальнуть может…

— Второй, Третий, вперед! — скомандовал Степан.

И сам пулей метнулся в дом. Через мгновения был в комнате. Женщина уже лежала на полу, руки за спиной, на них наручники.

— Жизнь нынче веселая пошла, — засокрушался Савельев. — Фотомоделями бабы уже быть не хотят, менеджерами тоже. А вот киллером — пожалуйста. Самая что ни на есть женская профессия…

— Эдик, ты не прав, — покачал головой Кулик. — Киллеры мужского пола в неравном бою с банкирами пали. Некому больше с проклятыми буржуинами воевать. Женщины под ружье встали. Всадник на красном коне позвал…

— Ага, нам бы день простоять да ночь продержаться, — кивнул Эдик. — А там красные придут… Только за кем она охотилась?

— Понятное дело, не за главным буржуином.

— Вот и узнайте, — сказал Степан. — А то треплетесь без толку.

Женщина сначала трепыхалась в руках оперов. А потом затихла. Как будто поняла бессмысленность сопротивления. И вроде как смиренно дожидается решения своей участи.

— Эй, — Кулик повернул её на бок и легонько похлопал по бледным щекам. Никакой реакции.

— Она что, заснула?.. Мать твою за ногу!!! — Глаза Кулика округлились до размеров чайных блюдец.

— Что там? — почуял неладное Степан.

— Да она это… Того… Мертвая она!.. Блин, закоченела уже…