Удельный князь

Народ, как инопланетян увидел, мигом смолк, выпучив глаза на неведомые одёжи, а уж когда горнисты, приложив трубы, продудели нечто похожее на горн награждения почётного солдата и вовсе в осадок выпал. Инструмент сей прост как три копейки, вот и отрабатывали сигналы. Тем более горнистов из рожечников набрал, а они ритмы сразу схватывали, слух абсолютный. С музыкальными инструментами у нас чисто утилитарные отношения. Горн и барабан отлично дополнили флажки, гудки и сигналы военного и гражданского управления.

О… Закончили дудеть. Мой выход. Натягиваю пренебрежительную маску, иду медленно, с ленцой, посматривая на облака, не замечая сотни взглядов горожан, впивающихся в каждый элемент модного прикида. Отчего то это у меня легко получалось, видимо надменность от старого тела досталась в наследство.

— Кня…язь Мстислав Сергеевич! — затянул глашатай, словно заправский ринг-анонсер. Голосища у него дай боже каждому, не хуже, чем у Левитана, а уж с рупором и вовсе оглушает. — В-о-о-лодарь Белёва и Воротынска, а тако же северных Отчичь и Дедичь наследник.

Молчание затянулось. Люди, непривычные к такому шоу, лишь глазами хлопали, в том числе и мои. Ведь сам то ещё мало кому открылся, а большая часть мастеров и работников имела со мной весьма вольные отношения. Не панибратские, но уважительные, как к хорошему мастеру. А тут, на тебе бабушка Юрьев день, князь. Статус другой совсем.

— Влад, — обратился я к глашатаю, — бери воев и дуй к воротам. Зачитай обращение к тысячнику.

После забрался на трибуну и обратился к горожанам и гостям заезжим:

— Здравы будьте, жители Белёва! Дед мой Алесандр Мстиславович оставил град ваш мне в удел. А что опосля случилось и сами ведаете. Но не об сём ныне речь. Пришёл я с миром и град на копьё брать не буду, петуха красного по дворам не пущу и прочим не позволю. А коли кто из моих воев озорничать будет… Подходите к тиунам и ябеду глагольте, в обиду не дам.

— Зачем же ты явился, князь, коли град наш без надобности? — выкрикнули из толпы.

— А затем, что доносят мне ябеды будто бояре ваши люд чёрный прижимают и жития не дают. Так ли сие?

— Тако и есм.

— Правда!

Из толпы что-то ещё неразборчиво кричали, но их быстро заткнули. Воцарилась тишина.

— Боитесь? Хм. Прижали, аки псов безродных. А ведаете ли вы, что людишки боярина Берислава, который хозяином града себя кличет, давеча хотели острожек мой на копьё взять, однако биты были? За то, — я возвысил голос, — пришёл азм судить татя по Правде Русской, а не по кривде ! Развели у себя гнездо разбойников!

Хотя чего с обычных горожан взять. Это я так, больше для острастки, чтобы не расслаблялись.

— Значится так, кого Берислав и людишки его обижали да в долги неподъёмные лжою вогнали, подходите к тиуну и сказывайте аки на духу, коли не слабы в коленях, — добавил с усмешкой и сразу же покинул собрание, стоявшее с открытыми ртами.

Тысячник, ожидаемо, не явился и ворота не открыл, а вот Фрол сдержал обещание и вернувшись выложил полный расклад по воинам городового полка и дружины Берислава. Как я и рассчитывал, большую часть воев он отправил на стены, оставив в своём имении десятка три — четыре.

Имелось небольшая вероятность, что Берислав, а то, что именно он «рулит» Белёвым сомнений не было, сделает вылазку. Бойцов то у меня поменьше будет. Но я счёл риск оправданным, тем более боярину наверняка доложил обстоятельства боя при Неручи. А зачем ему лезть на рожон, коли можно за стенами отсидеться? И тем не менее соломки подстелил, сведя вероятность вылазки или таранного удара конницы к нолю.

Перед городскими воротами, под прикрытие щитов, алебардисты Гудима оперативно забили крючья и заблокировали подъёмный мост. Аналогичную операцию проделали и со вторыми воротами, с теми, что со стороны леса. Вторым рядом развернули деревянные сборно-разборные ежи и протянули спирали Бруно.

Вагенбургов в дорогу много не взять, а вот разборные ежи для защиты лагеря само то, дёшево и сердито. Вот и опробуем ныне. Непосредственно за ежами водрузили мортирки, снятые с водоходов. Коннице же отвёл роль пугала, что маячило то в одном, то в другом месте стен, парируя потенциальные вылазки.

Походный лагерь разбили напротив самой крутой части стены со стороны реки. Подтащили железные сегменты лестниц, скрутили и под прикрытием щитов спустили в ров, сделав ступени на обе стороны скатов.

Глазом не успели моргнуть, как стемнело и лагерь задымил кострами. Батраки подогревали доставленную с плотов снедь. Вои затянули песни, показывали кураж в танцах с копьецом в присядку и обменивалась сальными шуточками с защитниками стен. Ничего из ряда вон выходящего. Осада обещала быть долгой…

А тем временем за городскими стенами тысячник Мирослав Андреевич вёл разговор с серым кардиналом Белёва, что кряхтел и злился, так как едва влез в старые доспехи.

— Чего за стенами сидим то?! Выводи поутру дружину. Мы их в блин раскатаем. Воев у нас втрое больше. Не первый раз то, — Берислав ухмыльнулся. — Усех разом в Воргол спровадим.

— Воев у нас и впрямь больше. Да токмо ты видал, какая у княжьих гридней бронь?