Удержать любой ценой (ЛП)

Адриан извивается в своём плену, пытаясь заговорить, неистовствуя против пут. Не могу пойти на риск и даже взглянуть на него из страха потерять самообладание, когда столько стоит на кону. Пальцы немеют, а лицо пылает, и я в пяти секундах от обморока. Надеюсь, Андреа поймает меня, если я упаду на нее.

— Какого рода сделка у тебя на уме?

Андреа усиливает хватку на моей руке, но на неё я тоже не смотрю.

— Я не собираюсь раскрывать суть заранее. Могу лишь обещать, что это никак не связано ни с чьим освобождением. Могу намекнуть лишь на это.

Черты председательницы омрачает недовольство, когда она стучит по столу ногтями.

— Достаточно этих игр. Я просто убью вас всех.

Член совета, тот, что постарше, и в котором я узнаю старого друга отца, высказывается со своего места.

— Мы должны выслушать её. Многие из нас хотят справедливости для Новака. Мы должны провести достойные похороны для него и увидеть, как приговор его убийцы приводят в исполнение. Если эта девчонка знает, кто в этом повинен, или сама несёт за это ответственность, я хочу услышать это.

Меня выводит из себя то, как он произносит «эта девчонка», словно не он практически наблюдал за моим взрослением и пережитым насилием от руки отца. Ещё один пример мужского клуба «не лезь не в свое дело», от которого я ни разу за эти годы не получила и крупицы помощи.

Председательница тяжело вздыхает, словно ее действительно раздражают все эти заявления, которые ей приходится выслушивать сегодня, вместо того чтобы устроить кровопролитие.

— Хорошо, отлично. Подтверждаю сделку.

Я качаю головой.

— Мне нужно письменное подтверждение. Подписанное, естественно.

О, по её взгляду я понимаю, что перехожу черту. Она хочет разорвать меня на части за наглость прервать вот так её суд.

Адриан издаёт громкий звук в попытке привлечь моё внимание, но я продолжаю игнорировать его, даже если моё тело дрожит от необходимости коснуться его, помочь ему. Заговоривший ранее мужчина достаёт из кармана пиджака блокнот и строчит записку, затем передаёт её председательнице.

Она смотрит мне в глаза, когда подписывается своим именем на странице.

— Лучше бы это оказалось чем-то чертовски стоящим.

Я делаю глубокий вдох и обхватываю живот снизу.

— Вы согласились, поэтому благодарю вас за то, что не убьете меня до рождения моего ребёнка.

В комнате наступает тишина. Становится так тихо, но все же ощущается гнев и враждебность. В большинстве своем это исходит от Адриана между мной и Андреа, разрушая его планы, поскольку теперь совет знает о существовании нашего ребёнка.

— Отлично, — заключает председательница, нетерпение сквозит в каждом слоге. — Твоё признание...

— Я убила их обоих. Отец был злым старым ублюдком, который изо всех сил старался превратить мою жизнь в ад. Мой жених Сэл с жестокостью изнасиловал и убил мою кузину, прежде чем попытаться убить меня. Из-за этого я убила и его тоже, — невозмутимо произношу я, словно мои внутренности не разваливаются на части.

— Ты убила их? Двух здоровых мужчин? Без помощи? — спрашивает мужчина постарше. Но в его речи нет вопросительной интонации, лишь насмешка. Он не верит ни единому моему слову.

Я пожимаю плечами, все ещё пытаясь выглядеть уверенной и спокойной.

— Маленькой женщине достаточно просто убить мужчину пистолетом. Отец пытался накачать меня наркотиками и вынудить сделать аборт, поэтому я выстрелила ему в живот и оставила умирать.

В комнате вновь становится тихо, и впервые за несколько минут я рискую взглянуть на Адриана в надежде на то, что он видит в моих глазах, что я делаю это ради него.

— Что скажешь ты? — произносит председательница, подобно мне обращая внимание на Адриана. Охранник отходит, чтобы убрать его кляп. Он по-прежнему не может стоять, но Адриан расправляет плечи и выглядит как сломленный король, кровь капает с его подбородка, словно он уже вырвал зубами кусок мира и планирует поглотить остальное.

Я проглатываю волну потребности и любви, что угрожает утянуть меня вниз и заставить отказаться от своих слов.

— Она – последняя из Новаков, и она носит наследника рода Доубеков. Её нельзя убивать, и ты знаешь это. Думаю, только она здесь этого не знает.

Он смотрит на меня с презрением и жалостью, и это словно пинок в лицо.

Черты председательницы омрачает недовольство из-за всех нас, и она откидывается на спинку кресла.

— Кажется, мне есть над чем поразмыслить. Она призналась. О том, что она – последняя Новак, знают только люди в этой комнате. Думаю, убить вас всех и покончить со всем этим – самый благоразумный выбор. Особенно учитывая тот факт, что у тебя есть склонность к выживанию, когда люди желают твоей смерти, — добавляет она, скользя взглядом по телу Адриана.

Я вырвусь из рук Андреа, заберусь на стол и впечатаю эту суку лицом в дерево, если она продолжит смотреть так на моего мужа.

— Тебе есть что ещё добавить? — она позволяет своему взгляду скользнуть по бедрам Адриана, растягивающим швы брюк в его скованной позе. — Может, мы должны поговорить наедине, и тогда нам удастся придумать что-нибудь.

— Только, блядь, посмей, — шепчу я ему.

Адриан бросает на меня взгляд.