Удержать мечту. Книга 1

Будучи умным и в высшей степени умеющим скрывать свои мысли человеком, Эмма не рассказала больше никому о своих намерениях и о том, чем они вызваны, и уж меньше всего она хотела, чтобы об этом узнали ее внуки. Только после того, как она купила дом и наняла миссис Боннифейс, она рассказала им про «Гнездо цапли», но она так заманчиво живописала его, придала ему такой романтический ореол, что всем им не терпелось поскорее его увидеть. Они восприняли идею дома на берегу моря как большое приключение, поскольку там они будут только с Эммой, а родители будут далеко.

Эмма почти сразу же поняла, что установленный ею распорядок был для них в некотором роде шоком, и она про себя посмеивалась, глядя, как они копошатся вокруг с тряпками для мытья пола и ведрами, с пылесосами и щетками, не говоря уже о гладильных досках, справиться с которыми было очень нелегко. Кухня стала свидетелем многочисленных происшествий – загубленные сковородки, подгоревшие кастрюли, которые невозможно отчистить, ужасная, несъедобная еда. Они ворчали и жаловались на обожженные пальцы, на мозоли, на головную боль, на то, что от мытья пола у них болят коленки, и на многие другие мелкие неприятности, реальные и выдуманные, причем некоторые – с большой изобретательностью, по мнению Эммы.

Но наибольшую изобретательность в поисках предлога, под которым можно было бы увильнуть от порученной ему домашней работы, продемонстрировал Джонатан. В тот день он сказал ей, что, подстригая газон, растянул ахиллесовы сухожилия и поэтому теперь долгое время не сможет выполнять никакую физическую работу. Эмму его хитрость удивила и даже поразила. Она очень сочувственно выслушала его, покивав головой. И чтобы доказать этому хитроумному маленькому мальчику, что она гораздо сообразительней, чем он думает, рассказала ему с дьявольски изощренными подробностями, очень наглядно, как именно лечат растянутые ахиллесовы сухожилия. «Раз ты испытываешь такую адскую боль, я сейчас же отвезу тебя в больницу, чтобы доктор сразу же мог начать лечение», – сказала она, протягивая руку за сумочкой и ключами от машины. Джонатан поспешно предложил подождать несколько часов – вдруг боль пройдет. Судя по всему, она прошла. Он на удивление быстро выздоровел – ему явно не улыбалось провести остаток весны закованным в корсет от пояса до кончиков пальцев на ногах и остаться здесь с миссис Боннифейс, когда все двоюродные и троюродные сестры и братья вернутся в свои школы, а бабушка – в Пеннистоун-ройял.

За этот первый месяц на вилле в Скарборо они очень быстро выработали свой ритм жизни. Девочки очень скоро научились неплохо справляться с домашней работой и стряпней. Мальчики без большого труда привыкли выполнять более тяжелую работу по дому, да к тому же пропалывать грядки и подстригать газоны. Никому из них не разрешалось уклоняться от своих обязанностей. Эмма была не из тех людей, которые будут долго мириться с разными отговорками.

Она была довольно строгой, и у нее не было любимчиков.

«Никогда не слышала, чтобы кто-нибудь умер от мытья полов или чистки серебра», – любила повторять она, если один из них осмеливался жаловаться или придумывал несуществующую болезнь, как Джонатан. И непокорный ребенок, которому пришлось собраться с духом, чтобы бунтовать или лгать, сразу же бледнел под сурово-стальным взглядом ее зеленых глаз, вспоминая, как Джонатан чуть не попал в переделку.

И когда пришло время всем собираться и уезжать с виллы на берегу моря, Эмма могла сама себя поздравить и признать, что они действительно показали себя с самой лучшей стороны. Они и виду не подали, что им трудно, вместе тянули этот воз, чтобы доставить ей удовольствие. С ее точки зрения, эксперимент завершился безоговорочным успехом. С тех пор каждый год, когда на смену суровым йоркширским зимам приходила более теплая весенняя погода, она привозила их в Скарборо.

Позднее троюродные и четвероюродные сестры и братья Харты, а также внуки О'Нилов и Каллински стали регулярно наезжать к ним. Даже им не разрешалось бездельничать – они тоже должны были нести свою долю забот по дому, и им не оставалось ничего другого, кроме как весело приниматься за работу, когда они приезжали провести июль и август у моря. Они быстро сообразили, что, если они не подчинятся желаниям Эммы и не будут делать, что положено, их больше не пригласят сюда.

За спиной дети называли Эмму Генералом, и действительно, у них часто бывало ощущение, что они живут в военном лагере – такие строгие правила и порядки она установила. Но, с другой стороны, им было так хорошо в те счастливые беззаботные годы и они в конце концов стали получать такое удовольствие от того, что они вместе, что даже рутинные обязанности стали восприниматься как игра. К большому удивлению своих родителей и к великой радости Эммы, все они стали с таким нетерпением ожидать этих месяцев в маленьком приморском городке, что решительно отказывались от любых других приглашений на каникулы. Они рвались в «Гнездо цапли» и готовы были ехать туда, как только Эмма открывала дом после зимы.