Удержать мечту. Книга 2

– Знаю. Однако должен признаться, я начал немного беспокоиться, когда у тебя образовался завал работы в Сиднее в начале марта. Я даже испугался – правда. Решил, что ты можешь не успеть, что для меня стало бы тяжелым ударом, мой мальчик. – Блэки вздохнул, и выражение полного спокойствия разлилось по его лицу. – Теперь, когда я вспоминаю последние двенадцать месяцев – как все хорошо сложилось! Кругосветное путешествие вместе с моей дорогой Эммой, а теперь еще и это… – Он замолчал, с улыбкой глядя на трофей. – Подумать только – я, именно я, выиграл самые престижные скачки в мире!

– Никак ты все еще говоришь о Больших Национальных? – воскликнула Эмма, своей обычной решительной походкой входя в библиотеку. – Похоже, ты никогда не остановишься.

Со смехом Блэки встал ей навстречу и поцеловал в щеку.

– Ну-ну, красотка, не порти мне удовольствие. – Он внимательно осмотрел гостью, держа ее за плечи на расстоянии вытянутой руки. – Хороша, как всегда. И, вижу, на тебе моя изумрудная брошь. – С выражением неподдельного удовольствия он ткнул пальцем в украшение, прикрепленное к широкому белому шелковому вороту ее платья из серой шерсти. – Я заметил, что ты не снимала ее со дня нашей победы. И лопни мои глаза, если ты ее носишь не в честь триумфа на Больших Национальных.

Эмма расхохоталась, пожала ему руку и повернулась к Шейну, который подошел к двум старинным приятелям.

– Здравствуйте, тетя Эмма, – сказал молодой человек. – Дедушка прав, вы чудесно выглядите сегодня. – Наклонившись, он поцеловал ее в щеку.

– Спасибо, Шейн. Как прошла твоя поездка в Испанию? Вижу, ты неплохо сохранил свой загар.

– Пытаюсь, – ухмыльнулся он. – Поездка оказалась весьма успешной.

Блэки вернулся к креслу у камина, увлекая за собой Эмму, и сказал:

– Шейн сейчас же принесет тебе что-нибудь выпить. Что бы ты хотела?

– Шерри.

– А где Эмили? – поинтересовался Блэки. – Я думал, она с тобой. Или она сейчас паркует машину?

– Нет. Эмили высадила меня и поехала дальше по делам. Ей сегодня необходимо вернуться в Бек-Хаус пораньше Она просила передать тебе привет и свои извинения. По-моему, ей надо приготовить обед для Шейна и Уинстона.

– О, мне очень жаль. Я ждал ее – я неравнодушен к крошке Эмили. Мне всегда очень весело в ее обществе – она живая и искренняя, как никто – за исключением тебя, конечно. – Блэки потянулся за сигарой.

Эмма нахмурилась:

– Неужели тебе так уж необходимо курить эту штуку? Ты же обещал мне бросить.

Он хмыкнул.

– В моем-то возрасте! – пожав плечами, Блэки продолжал: – Говорю тебе – в моей жизни уже идет не основное, а дополнительное время. И я не собираюсь лишать себя последних маленьких удовольствий. Этого, – он помахал сигарой у нее перед носом, – и нескольких капель виски.

Эмма вздохнула с мученическим видом, по опыту зная, что спорить с ним бесполезно.

Шейн принес Эмме бокал с шерри и уселся на диван. Его дед и гостья заговорили о свадьбе Эмили, до которой оставалось два месяца. Шейн закурил и, слушая их вполуха, вернулся мыслями к Поле. Его не оставляло беспокойство за нее, и, хотя он и демонстрировал перед ней терпение и понимание, он с нетерпением ждал, когда же наконец Джим побыстрее справится со своей болезнью. А в чем заключается болезнь Фарли? В спиртном и таблетках. Он не сомневался, что именно это опасное сочетание явилось основной, если не единственной, причиной недавней беды с Джимом. Эмма, Уинстон и Эмили склонялись к тому же мнению, а в январе Пола призналась, что у нее появляются мысли, что Джим стал алкоголиком.

– Уинстон сказал, что ты все-таки не сможешь быть его свидетелем, – заметила Эмма, вовлекая Шейна в разговор. – Мы все очень огорчены.

– Не меньше, чем я сам, тетя Эмма. Но отец хочет, чтобы я снова ехал в Сидней, а сперва пару недель провел в Нью-Йорке. И мне предстоит оставаться в Австралии до конца мая – начала июня. Тут уж ничего не поделаешь – кто-то же должен присматривать за строительством нового отеля.

– Да, Уинстон так и объяснил.

– На свадьбе шафером вместо меня будет Майкл Каллински, и я сам не предложил бы лучшей кандидатуры.

– До меня дошли слухи, будто его отец недавно приболел, – озабоченным тоном произнес Блэки. – Ты давно не общалась с Ронни, Эмма?

– Недавно, и он уже поправляется. Он слег от пневмонии, но все уже позади. Погода в апреле очень обманчива. Солнечно, но ветер такой студеный, правда? Я все последние дни дрожала от холода.

– Ничего удивительного, – объявил Блэки, с любовью глядя на нее. – Ты с детства не выносила холод. Я же помню, как еще в именин Фарли ты тряслась и ныла, что замерзаешь.

Вскоре оба старика с головой ушли в воспоминания, что, по наблюдениям Шейна, они делали все чаще и чаще за последнее время. Сперва он слушал, но затем часы над камином пробили шесть тридцать, Шейн загасил сигарету, допил виски и встал:

– А теперь я, пожалуй, вас покину. Воркуйте тут без меня. Не делай ничего такого, чего не стал бы делать я, дед.

– Ну, значит, у меня развязаны руки, – отозвался с широкой ухмылкой тот.