Удержать мою невесту

Когда я была подростком, я клялась, что когда-нибудь выйду за него замуж. Но это была всего лишь зыбкая мечта, потому что на самом деле мой отец никогда бы этого не допустил. Данте никогда не будет равным или достаточно хорошим в его глазах, и это причиняет боль. Мой отец понятия не имеет, насколько Данте на самом деле прекрасен. Я знаю, что он бы позаботился. Наши чувства никогда не переходили грань дружбы в романтическую, но мне всегда было интересно, чтобы могло произойти. Но теперь посмотрите, где я нахожусь. Все мои мечты о браке с кем-то, в кого я действительно могла бы влюбиться, улетучились.

Женщина возвращается, держа в руках несколько вуалей.

— Хорошо, давай посмотрим, что тебе больше всего понравится из этого.

Она надевает мне на голову фату, и это завершает образ. Теперь я действительно похожа на невесту. И не могу сдержать хмурого выражения, которое мгновенно появляется на моем лице.

— Улыбнись, дорогая, — говорит она с преувеличенной улыбкой. — Просто подумай о том, как ты будешь счастлива в день своей свадьбы.

Хмурость усиливается, и я задаюсь вопросом, будет ли у меня когда-нибудь снова повод для улыбки. Через несколько дней я стану миссис Витале. И это пугает меня до чертиков.

Глава 4

Лука

Я меряю шагами пол в маленькой прихожей сбоку от часовни. Мы с Вероной поженимся меньше чем через час. Я не нервничаю, ни в малейшей степени. Однако волнуюсь. Я не знаю, как мы собираемся наладить отношения. Мы связаны контрактом и должны оставаться женатыми, но мы полные гребаные противоположности. Я даже не знаю ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что ей нравится, а что нет.

Но я точно знаю, что большую часть своей жизни она была защищена, долгое время ее держали подальше от семейного бизнеса и интрижек. Ей не приходилось подбирать осколки разрушенных империй или управлять повседневным бизнесом, чтобы удержаться на плаву. Ей никогда не приходилось пачкать руки в крови или иметь дело с последствиями. Ей не место в моем мире, и уж точно мне не место в ее.

И все же… мы здесь.

Я никогда не представлял себя когда-либо женатым, так что не похоже, что все это разрушило мои надежды и мечты, как, вероятно, это произошло с ней. Все девушки мечтают об идеальной свадьбе, красивом женихе, вечном счастье.

В детстве у меня никогда не было таких иллюзий.

После смерти моей матери мой отец стал ожесточенным, полным ненависти человеком. Он выместил основную тяжесть своего гнева на мне. И если это то, что происходит, когда ты теряешь кого-то, кого так сильно любишь, то я не хочу этого чувствовать.

Вопрос о браке никогда не обсуждался. Я перетрахал почти весь город, даже не позвонив девушкам снова и не вспомнив их имен.

И теперь я собираюсь быть связанным. Ну, технически. В контракте нет пункта об измене. Поверьте мне, я позаботился об этом.

Нет, Верона будет моей женой только юридически. На самом деле она по-прежнему дочь врага, главного конкурента моей семьи. Ее семья была занозой в моем боку в течение многих лет, и этот контракт — полная чушь.

Я не знаю, о чем думал мой дедушка. Брак ничего не решает. Этот союз не принесет мира. Если уж на то пошло, это заставит меня ненавидеть Моретти еще больше. Конечно, ради этой свадьбы наши семьи отложили разногласия в сторону, но это ничего не меняет. Верона по-прежнему мой враг. И я не планирую облегчать ей жизнь. Нет, совсем наоборот. Я планирую сделать ее жизнь невыносимой. Я собираюсь заставить ее пожалеть о том, что она вообще подписала этот контракт. Если Верона думает, что в моем доме с ней будут обращаться как с принцессой, она может забыть об этом, черт возьми.

Дверь в маленькую комнату со скрипом открывается, и входит мой отец. Он разодет в пух и прах, как и я. И когда он говорит: — Они готовы принять тебя, сынок, я с трудом сглатываю комок, образовавшийся у меня в горле.

— Из этого должен быть выход, — повторяю в двадцатый раз за сегодняшний день. Я продолжаю протестовать, но знаю, что мои усилия тщетны. Контракт подписан. Дело сделано.

— Этого хотел твой дедушка. Мы должны уважать его желания, — торжественно говорит мой отец.

— Это ошибка. Я даже не знаю эту девушку, — выпаливаю я, как капризный ребенок, пытающийся выпутаться из неприятностей.

— Ты знал ее когда-то. Когда ты был молод.

Я качаю головой на его слова. Помню время, когда я играл в том же парке, что и Верона. Кажется, тогда мы даже дружили. Но это было до того, как все случилось и мою мать убили. Тогда я был невинен. Все было по-другому, так чертовски по-другому.

— Мы были детьми, — говорю я отцу.

— Ты любил ее тогда, — замечает он, заставляя меня встретиться с ним взглядом.

— Что? — Восклицаю я.