Удержать престол (СИ)

После моих слов, Боярская Дума зашумела. Максима Строгонова начали поздравлять. Он для присутствующих не конкурент, и до того редко приезжали представители этого рода в стольный град, и сейчас мало чего изменится. Получалось, что Строгонов становился боярином больше почетным, чем действующим. Да и многие, если не знали, то догадывались, что я ломал нынешних уральских хозяев, что их жизни были под реальной угрозой. Недавние казни показывали, что я не Борис Федорович, клятв никаких не давал, чтобы не казнить. Да еще и долго забывали убрать казненных, опасаясь моего гнева. Так что и Строгоновых уже мысленно похоронили. А тут, воно как.

— Ну, буде, бояре. Есть у нас о чем поговорить и без того, — я даже улыбнулся, что на заседаниях Боярской Думы было редкостью. — Война у нас близко. С ляхами станем воевать за то, что они начали в державе моей, принеся разорения и кровь. Много зла причинили, могилевского лжеца привели, меня обманули и принуждали, кабы им выгоду чинил.

Я посмотрел на присутствующих. Дума была в сильно урезанном составе. Не было ни Пожарского, который отправился в Смоленск, ни Скопина-Шуйского. Но не советоваться с теми, кого возвысил, также нельзя. И потому это важно, что иное мнение может усмотреть что-то такое, на что у меня не хватает обзора. Да и не нужно махрового самодержавия. Во-первых, для этого еще не пришло время Просвещённого Абсолютизма, во-вторых, я не вижу большой проблемы, если за ряд решений разделить ответственность с боярами. Некоторые составляющие демократии не столь плохи даже для этого времени. Вот в Речи Посполитой перебор, оттого они и загнутся, несмотря на то, что имеют и великолепный человеческий ресурс и образовательный, и военный.

— Прошли переговоры со шведами, — начал я вводить в курс дела бояр. — Семен Васильевич Головин отработал себе прощение, добившись у генерала Делагарди предварительного соглашения. Швеция снимает осаду с Корелы, Новгород на время принимает шведские войска, там же шведы будут и зимовать. Нарва готова принимать русских купцов и на год никаких препятствий в торгах не будет, как и пошлин. Далее посмотрим еще. В следующем году мы совместно выступим против Сигизмунда и снимем осаду со Смоленска.

— А Смоленск в осаде? — недоуменно спросил Степан Иванович Волынский, потом осмотрел рядом сидящих с ним бояр, получая одобрение за правильно заданный вопрос.

— Будет, — спокойно, не строя из себя Нострадамуса, отвечал я. — Сигизмунд отказался остановиться и сильно обозлился опосля того, как под Брянском разбили всех литовских гусар. Да, и то, как обошлись с панами, что поддерживали его, а после были унижены, Мнишек же и вовсе на колу почил, сие не пройдет мимо.

— Так отчего, государь-император, ты так поступил? Мы воевать с ляхами не можем, прежде нужно силы копить, — высказался Андрей Андреевич Телятевский.

Этот вопрос был наиболее провокационным, но ожидаемым. Можно немного с иного ракурса посмотреть на то, как я повел себя с Речью Посполитой, и осудить ошибочные действия. И это бояре еще не знают, что уже должна начаться операция против Вишневецких и вот-вот войска атамана Заруцкого пересекут границу и обрушатся на литовские Шклов и Быхов.

Я дразнил поляков, но делал это более, чем намерено. Я собирался не только ограбить некоторые регионы Литвы, но ударить в сердце земель Вишневецких и Ходкевичей, даже немного подставить Радзивилов, у которых с Яном Ходкевичем чуть ли не война… Хотя, почему «чуть ли», все об этом знают, даже в России. При встрече людей Ходкевичей и Радзивилов, между ними всегда ссора, и часто льется кровь.

Не может не реагировать Сигизмунд на наши действия, но именно сейчас мы можем позволить себе войну с Речью Посполитой. Быструю войну. Сейчас, когда удалось склонить Швецию к союзу, хотя это вопрос, кто кого еще склонял, мы обладаем великолепной шведской пехотой. Кроме того, мы сформировали три гусарских полка общей численностью в тысячу сто воинов. Отбирали из всех, кто мог и был умелым всадником. Частью эти части пополнялись из числа поместной конницы, были там и казаки. Лучшие из лучших. И сейчас они, тренируясь, чуть ли не загоняют своих коней, которых собирали отовсюду, где только находили, в том числе и по итогам битвы за Брянск. Понятно, что сравниться с профессиональной гусарией нашим новоиспеченным воинам будет в ближайшее время невозможно. Но лучше так, чем не иметь контраргумента вражеской коннице.