Удержи меня верой

И Беата, опершись на локоть сына, гордо прошествовала в столовую. Я пошел за ними. Если честно, есть не хотелось. Но Беата сумела пробудить во мне любопытство, поэтому мне было интересно понаблюдать за ней еще какое-то время. Столовая поражала размахом. Огромная настолько, что тут могло вместиться человек двадцать, а не только мы втроем. Может, когда-то так оно и было, но стало, что стало.

— Ты живешь одна? — спросил я.

— А с кем же мне еще жить, мальчик мой? — ответила Беата. — Со мной Джордж, он нам служил, еще когда был жив твой дед, и Монита, моя компаньонка, но она на ночь уходит домой. Так и живем. Поэтому ваш приезд — большое событие. Присаживайтесь.

Стол тоже был огромным. Беата села во главе стола, я — справа от неё, Ал — слева. Снова появился Джордж — похоже, я зря посчитал его дворецким. Скорее, он кто-то вроде личного слуги. За ним следовали две девушки с подносами. Они бойко сервировали стол, а затем подали нам суп в белых фарфоровых супницах. Алекс взглянул на ряд приборов перед ним — и, кажется, впал в панику.

— Не стесняйся, светлячок, — обратилась к нему Беата. — Ешь тем, что нравится, я никому не скажу.

И подмигнула покрасневшему Алексу. Я же выудил необходимую ложку и попробовал суп. Вкусно. Хотя, чего еще ожидать от подобного дома? Бульон золотился, гренки хрустели. Ал посмотрел на меня — и взял такую же ложку. Молодец, сообразил.

— Твоя копия, — улыбнулась мне Беата. — Он у тебя один?

— Пока да, — вместо меня ответил Алекс.

— Значит, пока? — обернулась к нему хозяйка дома.

— Да, они же с Сани полгода, как поженились.

— Почему же Сани с вами не приехала?

Алекс пожал плечами и решил не отвечать.

— Ясно. Чем-то она тебе насолила. Ладно, не буду портить аппетит. У нас на второе тефтельки в соусе, пальчики оближешь.

Алекс заработал ложкой быстрее. Еще бы, целый день трястись в мобиле. Мы и останавливались-то всего пару раз. И то, кроме кофе, ничего в себя не могли влить. Я так точно, а Ал и вовсе говорил, что не голоден.

— Сколько тебе лет, Алекс?

— Пятнадцать. — Ал наконец-то справился с супом.

— Самое время формирования магии и необдуманных поступков. Да, Ральф?

Это она на мой побег из детдома намекает? А что, я должен был сидеть и ждать? Уж извините, кто знал, что ей придет в голову меня навестить?

— Твой папа всегда такой бука? — склонилась Беата к Алексу.

— Всегда, — подтвердил он. — Особенно когда Сани рядом нет.

Похоже, за вчерашнее мой сын злился больше, чем я. Откуда-то узнал ведь, что произошло. И теперь зол так, что пар из ушей идет.

— А вот и тефтельки! — Беата встретила прислугу радостным восклицанием. — Подайте моему правнуку сразу две порции, одной будет маловато для растущего организма.

Да, Беата Алексу точно нравится. Он даже улыбаться начал. И обе порции тефтелек спокойно отправил в рот, не задумываясь, каким прибором их есть. А ведь обычно ест только то, что Сани готовит, от остального воротит нос. В последнее время так и вовсе что-то перехватит на бегу — и все.

— Ральф, ешь тефтельки, — бабушка насупила брови.

— Я уже наелся.

С меня хватило и супа.

— Одной водой с гренками? Не выдумывай! Попробуй хотя бы, в знак уважения.

Пришлось пробовать. Да, вкусно, особенно соус. Но дело ведь не в еде, а в том, что ничего не хочется. Но я заставил себя доесть. Что остается делать? Чужой дом — чужие правила.

Подали десерт — желе с кусочками фруктов и пирожные. К ним — сок и отдельно воду.

— А чая или кофе у вас нет? — спросил у слуг.

— Есть и то, и другое, — ответила одна из девушек.

— Тогда принесите мне крепкий черный чай.

— Хорошо, сделаем.

— Не любишь сок? — поинтересовалась Беата.

— Не люблю.

— И зря. Хочешь здоровых детей иметь? Лучше пей сок.

Ага, еще чего. Я дождался свой чай и потянулся к пирожному. Поздно кого-то воспитывать, когда ему стукнуло тридцать шесть. Чай закончился быстро, пирожное тоже.

— Джордж, покажи Алексу его комнату, — приказала Беата. — Тебе надо отдохнуть, светлячок. День был длинный, да? А мы с твоим папой немного поболтаем. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, бабуля, пап, — как ни в чем не бывало, ответил Алекс и пошел за Джорджем. Мы остались вдвоем.

— Выйдем в сад? — предложила Беата. — Там весной очень хорошо. Люблю дышать воздухом по вечерам.

Теперь она оперлась на мою руку — и я смотрел на неё сверху вниз. Наверное, ей одиноко в таком огромном доме без семьи. Мы вышли через задние двери на широкую дорожку, вдоль которой тянулись фруктовые деревья. Вдалеке виднелась белая беседка. Видимо, бабушка направлялась именно туда.

— Ничего страшного у твоего сына с магией нет, — вдруг заговорила она. — Так что бояться нечего. Да, сильная, но и он не слабый, просто боится. Просыпается, как положено — сначала родовая, потом дополнительные ветви. Последняя боевая была?

— Да.

— Значит, стихийная осталась. Но там условия нужны, сам знаешь. Может, обойдется и без неё.

— И ментальная.

— Она у него есть.

Я остановился, но Беата и не думала сбавлять шаг.