Удивительные истории нашего времени и древности

На следующее утро Далан принарядился, уложил в большой кожаный короб около четырехсот ланов серебром и позвал молодого слугу. Тот взвалил короб на плечо, и они вдвоем направились на Большую базарную улицу, в закладную лавку господина Вана. Подойдя к лавке, Далан заметил, что окна в доме напротив плотно закрыты, и понял, что красавицы сейчас там нет. Поприветствовав приказчика, Далан попросил у него скамейку, сел перед входом и стал поглядывать в сторону Восточного переулка. Через некоторое время он увидел старуху Сюэ, которая направлялась к лавке, держа в руках коробку из тонкого плетеного бамбука.

— Что у тебя там в коробке? — спросил Далан старуху, когда та подошла.

— Жемчуг и разные украшения. Вас, может быть, это интересует?

— Да, я как раз хотел купить что-нибудь в этом роде.

Старуха прошла в лавку, поприветствовала приказчика и, извинившись перед ним за беспокойство, раскрыла свою коробку. Там лежало пакетов десять жемчуга и несколько небольших шкатулок с головными украшениями из искусственных цветов и перьев зимородка. Сделаны они были очень красиво и переливались разными яркими цветами. Далан отобрал несколько связок самого крупного белого жемчуга, несколько женских наколок для волос и серьги.

— Вот это все я возьму, — сказал он старухе.

— Коли надо, берите, — ответила та, многозначительно глядя в лицо Далану. — Но только стоит все это очень дорого. Боюсь, не захотите потратиться, — добавила она.

Далан понял намек. Он раскрыл свой короб, выложил на прилавок целую кучу сияющего белизной серебра и умышленно громко бросил старухе:

— Неужто с этакой-то суммой мне не купить твоих безделушек?!

Тем временем у лавки собралось около десятка праздношатающихся людей, живших поблизости. Все они молча стояли, наблюдая за происходящей сценой.

— Я, старая, пошутила, — ответила Далану Сюэ. — Мне ли сомневаться в ваших возможностях?! А с деньгами вы бы поаккуратней! Уберите их, а мне отсчитайте столько, сколько эти вещи стоят, по справедливости.

Старуха запрашивала много, он давал ей мало, и в цене они разошлись так далеко, как небо с землей. Запрашивающая сторона не желала уступать, а Далан держал вещи, не выпуская их из рук, но и не набавляя ничего. Он нарочно вышел из лавки на улицу и стал одно за другим перебирать украшения и рассматривать их на свет: про одно скажет, что настоящее, другое назовет подделкой. Прикидывал на вес в руках то то, то это — и все среди белого дня, на виду у всех. Уже чуть ли не весь город собрался у лавки. Вещи были такие красивые, что вызывали возгласы восхищения у окружающих.

— Покупаешь — так покупай, а нет — не задерживай! — заголосила тут старуха.

— Конечно, покупаю, — отвечал Далан.

И верно:

Из-за цены возникший спор и крик
Встревожил ту, что словно яшма иль цветок.

Шум и гам у ворот невольно заставили Саньцяо пройти в передний дом. Она открыла окно и стала подглядывать на улицу. Жемчуг и другие украшения, которые так и сияли, очень ей понравились. Видя, что старуха спорит с покупателем и что они никак не сойдутся в цене, Саньцяо приказала служанке позвать старуху, чтобы поглядеть на ее вещи.

Цинъюнь тут же вышла на улицу.

— Хозяйка наша приглашает тебя, — сказала она старухе, дернув ее за рукав.

— Кто это ваша хозяйка? — спросила та, делая вид, что не знает, кто ее зовет.

— Из семьи Цзян, в доме напротив, — ответила Цинъюнь.

Тут старуха выхватила вещи из рук Далана и торопливо стала укладывать их в коробку.

— Нет у меня, старой, времени зря с тобой валандаться, — говорила она при этом.

— Ладно, прибавлю еще немного, покупаю! — сказал Далан.

— Не отдам, — заявила старуха. — За ту цену, что ты назначаешь, я давно бы их продала. — С этими словами она заперла коробку с драгоценностями и пошла за служанкой.

— Дайте я понесу, — предложила Цинъюнь.

— Не надо, — ответила старуха и, даже не повернув головы в сторону Далана, прямехонько направилась к дому напротив.

Далан, довольный в душе, тоже собрал свое серебро и, распрощавшись с приказчиком, пошел обратно в гостиницу. Вот уж о ком можно сказать:

Очи видят стяг, возвестивший победу,
Уши слышат столь долгожданную весть.

Итак, Цинъюнь повела старуху наверх к Саньцяо.

«Воистину божественна! — подумала старуха, увидев Саньцяо. — Не удивительно, что Далан сошел с ума. Будь я мужчиной, тоже поволочилась бы за ней».

— Давно я, старая, наслышана о вас, о вашей добродетельности; жаль только, не было случая познакомиться и поклониться вам, — сказала Сюэ, обращаясь к хозяйке.

— Как величать вас, матушка? — спросила Саньцяо.

— Фамилия моя Сюэ, живу я тут, в переулке, и мы, можно сказать, соседи.

— Вы только что отказались продать свои вещи. Почему это? — спросила Саньцяо.