Удивительные истории о 90-х

– Это так же интересно, как «Кролик Роджер»? А то я бы лучше пошел в цирк. – Он весело рассмеялся.

– Нет! – Инга с укоризной на него посмотрела. – Цирк мы оставим на потом, а сейчас Тарковский.

…После сеанса они очень долгое время шли молча. Порывистый ветер срывал с наста на сугробах сухой белый снег и c силой разгонял вдоль улицы. Инга в растерянности взглянула на цветы в своих руках. Семен распахнул пальто и спрятал их себе за пазуху.

Они вышли на Сенную площадь, где пестрела череда киосков и палаток. Менялы окидывали Семена уважительными взглядами, посматривали выжидательно. Рядом с фонарным столбом парень в шапочке «петушок» продавал абсолютно зеленые бананы. Они были свалены в большие дощатые ящики. Парень взвешивал плоды на синих покачивающихся весах и вручал грозди покупателям прямо в руки.

Один из менял не выдержал и подошел к Семену. – Послушай, уважаемый! Мне тут забавную вещицу привезли. Таких больше нигде нет. Детская игрушка. Хочешь посмотреть? – Он протянул Семену плоскую пластиковую коробочку с закругленными краями. – Это «Тамагочи». Японская вещь. Поить, кормить надо. Вместо домашнего питомца. – Меняла широко улыбнулся и сверкнул золотой фиксой.

– Для девочки подойдет? – спросил Семен и попытался понажимать кнопки.

Игрушка пискнула, и на экране появился нарисованный зверек. Он сложил лапки в молитвенном жесте и жалобно уставился на Семена.

– Для ребенка в самый раз, дети такое любят, – ответил продавец, и показал, как работает устройство. Семен кивнул, расплатился и убрал игрушку в карман.

– Для Анеттки, – прокомментировал он Инге.

– Зачем? – насупленно спросила та.

– Знаешь, посмотрел я твоего Тарковского. И честно скажу, что абсолютно ничего не понял, кроме одного.

– И чего же? – заинтересовано спросила Инга.

– А мужик там очень сильно хотел пожертвовать самым дорогим ради спасения мира. Вот прямо в камеру смотрел и говорил: «Возьми у меня, господи, все самое дорогое, только пусть будет мир во всем мире». Я подумал, что если бы я и хотел чем-то пожертвовать ради мира во всем мире, то мне даже и нечем… Может, я хочу, чтобы было, чем.

– И ты сможешь пожертвовать?

– Нет. – Семен опустил глаза.

Они медленно свернули во двор и побрели по пустынной улице. Свет тусклых фонарей освещал их одинокие фигуры, и они отбрасывали на дорогу длинные теряющиеся в снежной поземке тени. Семен состроил «козу» и, поиграв с ее тенью, «боднул» Ингу в бок. Девушка рассмеялась, а потом задумчиво взглянула на молодого человека. Даже в свете тусклого фонаря она заметила, сколько озорства в его глазах. Она глубоко вздохнула.

* * *

Бригадир Леха подъехал к видеосалону на такой же красной «девятке», как и у Семена. Сквозь низкое заметенное снегом полуподвальное окно Инга разглядела ее номера и обувь хозяина. Это были черные кожаные ботинки с сильно вытянутыми носами и металлическими заклепками по бокам. Инга подумала, что к такой обуви очень бы подошли шпоры с их единственным назначением – больно бить по бокам лошади.

Инга наблюдала, как двигаются ботинки, и через мгновение встрепенулась, потому что поняла, что их хозяин идет сильно вразвалку. «Очень пьян», – промелькнуло в голове, и она с напряжением уставилась на входную дверь.

Бандит ввалился, чуть пошатываясь, задев плечом отделанный березовым шпоном дверной косяк. Его глаза смотрели зло, а на лице застыла кривая гримаса. Инга поежилась: вид Лехи испугал ее, но она вспомнила, что в кинозале сидит Семен. Он смотрит мультики с ее маленькой дочкой. Может, в случае чего придет на выручку. Но Инга тут же усомнилась в этом: все-таки Леха бригадир Семена.

Бандит вплотную подошел к столу, за которым она сидела. Оперся руками о столешницу и наклонился к девушке. Крест на его шее вывалился из-под ворота куртки и, качнувшись на толстой золотой цепочке, повис перед самым лицом Инги. Она не могла отвести от подвески взгляда.

– Чё уставилась? – зло бросил Леха и, собрав крест с цепочкой в пригоршню, поцеловал в самую серединку. – Уставилась она. Сглазишь! Щас как ноги повыдергиваю! – Он убрал украшение за пазуху.

– Ты пьян, – тихим голосом произнесла Инга.

– Да, я пьян! – Леха расплылся в ядовитой улыбке и облизал сухие потрескавшиеся губы, так что они сально заблестели. – Имею право! – продолжил он. – Я пришел сказать, что увеличиваю побор, и сегодня ты мне должна больше бабла.

– Обращайся к хозяину, – произнесла Инга твердым голосом.

Она напряженно выпрямила спину и посмотрела собеседнику прямо в глаза.

– Ой, че-е-е, никак? А может, ты мне натурой отдашь?

Леха наклонился еще ниже и затрясся в припадке ехидного смеха. Едкий запах перегара ударил Инге прямо в нос, и она инстинктивно отвернула лицо.

– Не смей отворачиваться, стерва! Я что, тебе противен? – Леха крепко сжал пальцами подбородок девушки и развернул ее лицо к себе.

Инга вскочила и попятилась к стеллажу с видеокассетами. Она прижалась лопатками к полкам и сквозь тонкую блузку почувствовала пластмассовую прохладу кассет. Леха обогнул стол и приблизился к ней.

– Ну что, боишься? – он посмотрел на нее со злой усмешкой.