Удивительные истории о словах самых разных

Интересный человек был этот Вальтер Шатильонский, поэт, богослов, каноник и хулиган (если принять во внимание его особенно задиристые стихи и песни). В истории он остался под шестью (!) именами:

Вальтер фон Шатильон (немецкое),

Готье де Шатильон (французское),

Гуалтерус де Инсула,

Валтерус аб Инсулис,

Гвалтерус де Кастильоне,

Гальтерус де Кастельоне (последние четыре варианта – латинские).

Имя Вальтер – типично германское. На древнегерманском waltan означало «управлять», а heer – «войско», в сумме получается – «главнокомандующий». Латинское Гуалтерус (Гвалтерус, Гальтерус) и французское Готье – формы все того же имени.

Кастельоне – фамильное прозвище. Если бы Вальтер именовался по тому городу, где он родился, то поэт носил бы имя Вальтер Лилльский. Если бы он получил прозвище по городу, где провел свои последние годы, перед тем как умер от бубонной чумы, то был бы Вальтер Амьенский.

Тем не менее поэт остался в исторической памяти как Вальтер Шатильонский – по городу Шатильон-на-Марне, куда он бежал из Англии и где преподавал.

Во Франции немало городов и городков с названием Шатильон – это французская трансформация римского слова castellionum, «маленькая крепость».

Прозвища «де Инсула» и «аб Инсула» (в переводе с латыни это «островной» или «с острова») объяснить сложнее. Возможно, причина кроется в том, что в 1170 году Вальтер перебрался во Францию из Англии, то есть «с острова».

Зачем эти подробности в книге, посвященной словам, а вовсе не средневековой поэзии? Сейчас поясню. В переводе Льва Гинзбурга дважды упоминается интересующее нас слово «студент». Любопытно, а что там в латинском оригинале? Вот так новость! В стихотворении Вальтера Шатильонского никаких «студентов» нет.

Есть studia – «занятия». Есть studii, иначе говоря, «учащиеся». А вот student как таковой отсутствует. Что бы это значило? Может быть, переводчик и здесь допустил вольность, употребив слово, которого в ту пору – в XII веке – еще не было в обиходе?

Мне вовсе не хочется бросать тень на очень уважаемого переводчика, да и нервировать читателей я тоже не собираюсь. Успокойтесь, пожалуйста. Было такое слово, было, но оно только-только входило в европейские языки. Во всем корпусе текстов «Кармина Бурана» student встречается всего три раза.

Интересное было время – XI – XII века. Начинались университеты: Болонский (1088), Оксфордский (конец XI века), Парижский (между 1150 и 1170), Моденский (1175), Кембриджский (1209), Саламанкский (1218), Падуанский (1222), Неаполитанский (1224), прочие… Конечно, учащихся там молодых людей нужно было как-то называть. Вот и позаимствовали из старой доброй латыни слово «студент». Только не сразу: процесс вхождения «нового старого» слова был довольно длительный. Британские этимологические словари, например, утверждают, что в английском языке слово student закрепилось лишь в 1350 – 1400 годах. Правда, глагол to study, «учиться», пришел несколько ранее – во второй половине XIII века.

В русском языке слово «студент» известно с XVII столетия. Например, в третьем томе «Памятников дипломатических сношений с державами иностранными» (десять томов этого издания выходили в Санкт-Петербурге с 1851 по 1871 год) можно найти выражение «тот студент», датируемое 1660 годом. А в «Архиве» князя Бориса Ивановича Куракина (1676–1727) – в томе первом, относящемся к 1705 году, значится следующее: «… есть академия, в которой бывает студентов… по 700 человек»65.

В любом случае в начале XVIII века «студент» в нашем языке стало уже самым обыкновенным словом.

Так что же оно все-таки означает, это непростое и, как выясняется, противоречивое слово «студент»?