Удивительные истории о врачах

Короче: не побей ее муж в тот раз, она еще неизвестно сколько жила бы на радость всем нам с этой своей гематомой.

Адвокат достал другую бумагу:

– Но, по заключению судмедэксперта, больная умерла именно от этой гематомы, а не от полученных побоев, с проявлениями которых она поступила в больницу. Кстати, никем еще здесь не доказано, что именно мой подзащитный избил ее в последний раз! Известно – больная злоупотребляла алкоголем. И, как утверждают свидетели, часто падала, ушибалась. Возможно, что она получила эту гематому в результате одного из таких падений три месяца назад.

И опять спрашивает Сашу:

– Вы как оперировали больную?

– Молча!

– А точнее?

– Сделал костно-пластическую трепанацию, удалил гематому. Оболочки мозга зашил, целостность черепа восстановил: костный лоскут уложил на его место. Понятно?!

– Более-менее… А вот, согласно работам НИИ нейрохирургии им. Бурденко, лучшие результаты дает операция, при которой делается всего одно небольшое отверстие в костях черепа и гематома дренируется тонкой трубкой, подключенной к специальному резервуару, обеспечивающему (цитирую!): «постоянные значения уровня разряжения в течение всего времени дренирования». Этим способом достигаются самые низкие показатели летальности после операции (в Бурденко – ноль процентов!). И рецидивы гораздо реже – пять процентов всего. Кроме того, применяются эндоскопические операции, когда гематома удаляется через небольшое отверстие с помощью специального эндоскопа. Летальность при таком способе у всех авторов – ноль! А вот при той операции, которую произвели вы, летальность составляет, по данным разных авторов, от десяти до двадцати пяти процентов!

Сашка взвился:

– Не показано ей дренирование! Там плотные сгустки были! А эндоскоп этот нам третий год администрация обещает, да все денег у них нет!

Тут адвокат почти слово в слово процитировал жалобу этого мужика:

– Что же, теперь моему подзащитному одному отвечать за бедственное положение всей нашей медицины?!

Короче, обул нас адвокат, а подзащитного этого чуть ли не в зале суда из-под стражи освободили.

– Слушай, Саша! – говорю. – Может, нам этого адвоката вместо тебя в дежуранты взять?

Но ведь не согласится поди. Он и адвокатскую карьеру сделает будьте-нате, с такими-то знаниями нейрохирургии!

Anamnesis vitae

Один заключенный обломком безопасной бритвы вскрыл себе живот. На вопрос «Зачем?» объяснил, что хотел достать кишку и на ней повеситься.

Другой зэк донышком кружки забил себе в голову дюймовый гвоздь. Гвоздь пробил лобную кость, повредил оболочки мозга и сам мозг. Поступил он к нам в больницу в ясном сознании, сам передвигался, был бодр и радостен.

Чукча и ее муж

Месяца три назад эта женщина была похожа на пьяную чукчу. От полученных травм головы лицо ее отекло, стало круглым – шире плеч, а глаза – узкими щелочками. При ходьбе ее шатало. Словом – пьяная чукча.

Она, ее муж и пятилетний сын попали в автоаварию. Муж, сидевший за рулем, пострадал гораздо серьезнее: тяжелая черепно-мозговая травма, множественные переломы. Хотя обычно в автоавариях тяжелее травмируется пассажир, сидящий справа от водителя. Женщина-«чукча» там и находилась. Мальчишка отделался ушибами и переломом плечевой кости.

На заднем сиденье их перекореженной машины стояла корзинка с куриными яйцами. Ни одно яйцо не разбилось!

А теперь в моем кабинете сидит милая молодая женщина. Никаких следов перенесенной травмы! Умный взгляд, правильная речь. Светлая кофточка, серый английский костюм. Копна пепельных волос. Она у нас в отделении всем нравилась. Едва придя в себя после аварии, стала очень активно и разумно ухаживать за супругом, который лежал тут же. Месяц назад мы и мужа выписали.

Говорю:

– Какими судьбами? Стряслось что?!

– У меня – все нормально. Я о муже хотела поговорить…

– Ах, вот оно что! Как он? В сознании? Вас узнает?

– Узнает. У него и речь восстановилась. Только голос хриплый… Но вы говорили, что так и будет после трахеостомы.

– Обслуживает себя сам?

– С этим все хорошо. И в туалет сам ходит, и ест самостоятельно за общим столом. Недавно стал сам бриться. Плохо еще получается, но старается.

Думаю: «Что же ей надо? Все идет нормально. И даже лучше, чем можно было ожидать». За дверями кабинета по больничному коридору торопливо заскрипели колеса каталки, и санитарка Римма заорала:

– Куда ж ты его вперед ногами, дура! Рано еще!

Словно подслушав мои мысли, женщина сказала:

– Я не жаловаться пришла, доктор. Нормально все идет и с каждым днем – все лучше. Но только это – не мой муж.

– Как это – не ваш?!

Женщина достала две фотографии:

– На этой – мой настоящий муж, а на этой – тот, кто живет сейчас у меня.

Со снимков на меня глянули два совершенно непохожих лица.