Удивительные истории

Боб Винтерс и авиатор — единственные, кто может что-то рассказать. Катаклизм, уничтоживший обсерваторию, стал одним из величайших подвигов в летописях мира, но он уничтожил все, без следов. И с нами нет Хайка, чтобы исправить неточности нашего рассказа. Но мы знаем, что он уговаривал сотрудников уйти.

Именно он настаивал, требовал, умолял, чтобы его товарищи бежали, пока был еще шанс. Он осознавал меру риска. Из космоса явилась сила, которая могла разрушить Землю!. Большой шар ослепляющего света и падение уровня океана!

Волей Судьбы, стараниями старого доктора Роболда у него был ответ. Мальчик с зажигательной лупой вырос в Архимеда.

Так что же случилось?

Самолет приближался к горе Роболда. Голую вершину венчали четыре сверкающие прозрачные сферы. По крайней мере мы так предполагаем. У нас есть рассказ Винтерса и летчика, а те утверждают, что сферы выглядели стеклянными. Возможно, это не точное описание, но другого у нас нет. Эти сферы были больше, чем любое здание, когда-либо построенное человеком, но на фоне горы они терялись, выглядя маленькими и незаметными. Поражал не их размер, но их вид. Они были живыми. По крайней мере, так говорил Винтерс. В них жил свет и огонь. Он вибрировал, переплетался тысячами радужных струй. Это не было ни электричество, ни магнетизм. Это была какая-то иная, неведомая, могучая и живая сила, которую Хайк извлек из первозданного Хаоса. Вся гора была залита их мягким светом вся лаборатория Роболда, целый научный городок казалась пейзажем из страны сновидений.

Винтерс никогда прежде не видел ничего подобного. Большие здания и огромные машины. Таинственные устройства, о которых остальной мир не имел ни малейшего представления. Вся эта таинственная машинерия работала абсолютно беззвучно. Не было ни скрежета, ни жужжания, ни шипения. Машины были словно органы единого живого тела, таинственные машины, воплощавшие созданную Хайком теорию кинетики. Четыре огромные стальные трубы со сферами спускались вниз по сторонам горы. В центре, в точке между сфер массивной стальной иглой висел стержень, направленный на солнце.

Винтерс и летчик заинтересовались этим стержнем. От нижнего конца иглы струился световой поток бледно-голубого света, поток текучего и таинственного сияния. Но это была не жидкость, не огонь, не что-нибудь, что видели глаза человека раньше.

Это была энергия. У нас нет лучшего описания, чем слова Винтерса. «Чарли Хайк доил солнце, наполняя извлеченной из него чистой энергией свои четыре сферы. Четыре большие прекрасные живые сферы. Четыре батареи. В них была сила, способная повелевать тяготением».

Гений Хайка и Роболда! Никто, кроме самых смелых мечтателей не придумал бы такого! Жизнь энергии. Пойманная человеком по его воле и желанию. И в течение нескольких минут мы должны были потерять все это! Но то, что случилось в эти минуты, спасло нас. Это была судьба и ничто иное.

Была еще одна игла — стержень, заостренный на конце. Пока что это устройство бездействовало, но почему-то создавало впечатление смертоносной мощи, выглядело, по словам Винтерса, «словно громадная пушка».

Это все, что нам известно. При скорости летящего самолета больше не разглядишь. Но даже это малое носит всеобъемлющий характер. «Минус-энергия». Если бы мы только знали больше о том, что Хайк имел в виду под этим словом! Можно было бы попытаться восстановить его загадочные машины.

Работа доктора Роболда и Чарли Хайка.

Самолет совершил посадку, Боб хотел остаться, но Чарли не пустил его.

— Это смерть, Боб, — сказал он. — У тебя жена и дети. Вернись. Летите отсюда как можно быстрее и постарайтесь оказаться как можно дальше отсюда!

Когда он говорил это, его глаза наполняла печаль расставания. Это были последние слова, что внешний мир услышал от Чарли Хайка.

Затем Хайк бросился бегом к своей личной лаборатории. Когда самолет уже поднялся в воздух, Боб и летчик видели сотрудников, спешно разбегающихся по своим постам. Что это было? Ни Винтерс, ни летчик не знают. Но им кажется, что это было началом последней схватки.

Глава IX. Самый потрясающий момент в истории

Тем временем большой шар, опалово сияя, завис над Саргассовым морем. Европа в настоящее время замерзала, хотя была середина лета. Пролива Ла-Манш уже не существовало. Вода отступила, и можно было пройти пешком от берегов Франции до меловых скал Англии. Пролив Гибралтара высох. Средиземное море стало озером, навеки отрезанным от океана.

Всему миру грозила опасность засохнуть — и не в фигуральном смысле, а вполне буквально. Космический вампир пил саму жизнь нашей планеты. Атлантический океан превратился в огромное джакузи.

Странное безумие овладело человечеством: люди сражались на улицах и умирали в безумии. Это был страх и истерия в глобальных масштабах. Налет цивилизации был смыт волной ужаса. Человек возвратился к животному состоянию.