Удивительные приключения дядюшки Антифера

При таком сильном образе женская половина этой внимательной аудитории задрожала под своими мантильями.

— …Если бриллианты, драгоценные камни прилипают к вашим шеям, к вашим рукам и пальцам, как зловредная сыпь, если вы из тех, кого называют счастливицами, то я вам говорю, я, — вы несчастны, и добавлю: вашу болезнь надо лечить самыми сильными средствами, вплоть до огня и железа!

Слушатели затрепетали; некоторым уже мерещилось, что проповедник вонзает хирургический нож в их отверстые раны.

Единственный оригинальный способ лечения, который преподобный Тиркомель рекомендовал несчастным людям, обремененным состоянием, заключался в том, чтобы избавиться от него физически, то есть уничтожить все богатства. Он не говорил: «Раздайте ваше богатство бедным! Уступите его тем, у кого ничего нет!» Напротив! Он хотел бы начисто истребить золото, алмазы, деньги, акции промышленных и торговых предприятий. Он требовал полного уничтожения богатств, хотя бы для этого их нужно было сжечь или выбросить в море.

Чтобы понять непримиримость этой доктрины[200], надо знать, к какой религиозной секте принадлежал неистовый эсквайр Тиркомель.

Шотландия, разделенная на тысячу приходов, объединяется в административном и религиозном отношении церковными сессиями, синодом[201] и верховным судом. Как и во всем Соединенном Королевстве, в Шотландии существует веротерпимость. Кроме этого внушительного количества приходов, здесь насчитывается еще полторы тысячи церквей, принадлежащих диссидентам[202], каково бы ни было их название: католики, баптисты, методисты и т. д. Из этих полутора тысяч церквей больше половины принадлежит «Свободной шотландской церкви» — «Free Church of Scotland», которая двадцать лет назад[203] открыто порвала с пресвитерианской церковью[204] Великобритании. По какой причине? Единственно потому, что находила ее недостаточно насыщенной истинно кальвинистским[205] духом, иначе говоря — недостаточно пуританской[206].

И вот преподобный Тиркомель как раз и проповедовал от имени самой суровой из этих сект, не допускавшей никаких компромиссов в отношении моральных устоев. Он считал, что бог, доверив ему свои громы небесные, послал его на землю, дабы разить всех богачей или, по крайней мере, их богатства! И преподобный действительно старался преуспеть на этом поприще.

Это был человек одержимый, одинаково суровый и к себе и к другим. Лет пятидесяти, высокий, худощавый, с изможденным лицом, лишенным всякой растительности, пламенным взглядом, с видом апостола и проникновенным голосом брата-проповедника — таков был эсквайр Тиркомель. Окружающие считали его подвижником, действующим по наитию свыше. Однако, если верующие и сбегались на его проповеди, если они и слушали его с волнением, все же нет никаких свидетельств в пользу того, что ему удалось привлечь хотя бы небольшое число прозелитов[207], которые решились бы применить его доктрины на практике путем полного отречения от земных благ.

А потому преподобный Тиркомель удваивал свое усердие, собирая над головами слушателей заряженные электричеством тучи, из которых низвергались молнии его красноречия.

Проповедник продолжал говорить. Тропы, метафоры, антонимы, эпифонемы[208], создаваемые его пылким воображением, сыпались как из рога изобилия и нагромождались друг на друга с беспримерной смелостью. Но если головы и склонялись, то карманы, по-видимому, не испытывали никакого желания освободиться от своего содержимого и утопить его в водах залива Ферт-оф-Форт.

Несомненно, прихожане, наполнившие церковь Престола Господня, не проронили ни слова из проповеди этого воинствующего фанатика, и если они не спешили сообразовать свои поступки с его доктриной, то происходило это не по причине их непонятливости. Из числа слушателей следует, однако, исключить пятерых людей, не понимавших по-английски. Они остались бы в полном неведении относительно темы проповеди, если бы шестой человек из их группы не перевел им впоследствии на прекрасный французский язык ужасные истины, которые в виде евангелического ливня низвергались с высоты кафедры.

Вряд ли стоит прибавлять, что это были дядюшка Антифер и банкир Замбуко, нотариус Бен-Омар и Саук, Жильдас Трегомен и молодой капитан Жюэль.

Мы оставили их 28 мая на островке в бухте Маюмба и встретили снова 25 июня в Эдинбурге.

Что же произошло между этими двумя датами?

В общих чертах вот что.

После того как нашли второй документ, оставалось только покинуть обезьяний островок и воспользоваться шлюпкой, которая причалила к берегу, привлеченная сигналами матросов. Тем временем дядюшка Антифер и его спутники подошли к лагерю под конвоем стаи шимпанзе, проявлявших свое враждебное отношение к чужеземцам всеми доступными им средствами: воем, ревом, угрожающими жестами, метанием камней.

Все же до лагеря добрались вполне благополучно. Саук в двух словах дал понять Баррозо, что дело сорвалось. Нельзя украсть у людей сокровища, которых у них нет.