Удивительные приключения Марко Поло

За телохранителями следовали десять груженых верблюдов — Джульетта не подарила им даже взгляда. Затем шла четверка великолепных белых мулов в драгоценной сбруе. На отделанных серебром седлах были установлены два плетеных паланкина, в которых сидели разряженные жены сановника.

Телохранители, надрывая глотки, скакали вокруг строптивой кобылы. Вдруг Джульетта споткнулась и упала. Матео свалился наземь и растянулся во весь рост на глинистой, размытой дождем дороге как раз перед вторым паланкином. Раздался звонкий смех, и чья-то узенькая ручка поспешно опустила занавеску.

Смех этот, увы, не улучшил настроения капитана. К Матео подскочил один из телохранителей. Он обругал поверженного всадника так, что сомневаться в его искушенности в этой области не приходилось. К счастью, из всей этой ругани Матео не понял ни единого слова.

Но тут телохранитель взмахнул бичом, намереваясь опустить его на человека, все еще стоявшего на коленях в грязи. Телохранитель привык ударами бича убирать все препятствия с пути своего господина.

В мгновение ока капитан Матео вскочил на ноги и так крепко схватил своего противника за локоть, что тот с исказившимся от боли лицом выронил бич из рук. Не дав обидчику опомниться, Матео стащил его с коня, поднял высоко над головой и с силой швырнул в грязь. Свои стремительные действия Матео сопровождал отборной руганью, которая доказывала, что в сквернословии итальянцы ничем не уступают персам.

Тут произошло нечто весьма необычное. В то время как люди обоих караванов, выкрикивая угрозы, двинулись друг на друга, Джульетта пробила себе дорогу сквозь возбужденную толпу и подошла к Матео, который стоял в такой грозной позе и с таким вызывающим видом, что никто не решался к нему приблизиться.

Быть может, Джульетта почувствовала, что виновата в том, что случилось, быть может, неуклюжесть ее хозяина вызвала к нему симпатию, но, так или иначе, она вдруг положила свою крупную голову с кроткими печальными глазами на плечо Матео и принялась лизать его испачканную глиной руку. И эта неожиданная ласка разом укротила разбушевавшиеся страсти. Бешенство, овладевшее было Матео, вдруг улетучилось, да и телохранители спокойно поскакали вслед за паланкином.

Всадник, которого Матео сбросил в грязь, поднял из лужи свой бич, вскочил в седло и во всю прыть поскакал вдогонку за своими товарищами.

После этого происшествия Матео стал пользоваться еще большим уважением в караване. А между ним и Джульеттой завязалась настоящая дружба.

Когда караван расположился на ночлег, Марко заметил, как капитан Матео ночью пробрался в конюшню, чтобы задать Джульетте лишнюю порцию корма. Сторож спал и ничего не видел, но какой-то мул протяжно закричал, должно быть, оттого, что Матео отнял у него часть овса.

Караван продолжал свой путь, и постепенно купцы ближе узнали друг друга. Во время обеденного привала и по вечерам в караван-сарае они рассказывали друг другу о своих делах или о приключениях, пережитых в чужих странах. Хасан-бек тоже садился вместе со всеми, но обычно он только слушал, лишь изредка вставляя слово в общий разговор.

Через неделю путники увидели дома и башни Багдада. Близился вечер. Огненный шар неподвижно повис в небе, его лучи поиграли на остроконечной вышке минарета, залили теплым светом пеструю черепицу крыш, засверкали в кипучей глинистой воде Тигра. Потом, на мгновение задержавшись на куполе величественного монастыря, солнце незаметно зашло за тонкий, как игла, шпиль. Небо занялось красным заревом, а когда оно погасло, земля затянулась серой дымкой.

— Ну вот, Джульетта, мы и добрались до Багдада, — сказал капитан Матео.

Марко засмеялся.

ГОЛУБАЯ БИРЮЗА

В Багдаде их поразили сады и развалины. Великолепный дворец халифа с башней, в которой когда-то хранилось золото и серебро, тоже был разрушен. Даже городская стена не везде уцелела, а вода во рву зацвела. Только мечети стояли нетронутые — в своей стройной белой красе они возвышались среди руин. Время от времени с минаретов раздавались протяжные кличи:

— Ла ила иль аллах…

Заслышав эти звуки, мусульмане падали на колени и погружались в молитву.

На холме стояла церковь с золотым крестом. Когда солнце пробивалось сквозь листву деревьев, все озарялось нежным зеленым светом. Даже желтая земля приобретала зеленоватый оттенок. Первые весенние дни выдались очень жаркими.

Тигр протекал посреди города, и вдоль его берегов были разбиты сады и парки, в которых росли фиговые и миндальные деревья. Река так и кишела лодками, баржами и неповоротливыми парусниками. Путь от Багдада до Индийского моря занимал семнадцать дней.

Город уже успел привыкнуть к завоевателям. А сами завоеватели почувствовали себя куда уютнее в богатых домах Багдада, чем в седле или в шатре. Они уже не были настоящими кочевниками, грозными воинами — такими, какими были их деды при Чингисхане. Но они были еще достаточно могущественны, чтобы сохранить всю полноту власти в покоренных странах.

К тому времени Багдад уже снова стал центром торговли на Ближнем Востоке.